старинная дорога | планирование схемы города | мозинские ворота | Ингербургские ворота | Смоленские (Двинские) ворота
Рядом с дворцово-парковыми ансамблями главных загородных императорских резиденций в Петергофе, Царском Селе, Ораниенбауме и Павловске в XVIII-XIX веках сформировались небольшие города, отмеченные особым архитектурным колоритом. К числу таких неординарных городских образований относится и Гатчина, получившая ранг города в 1796 году.
Все эти придворцовые города выросли из мыз конца XVII - начала XVIII столетия. По характеру архитектуры они теснейшим образом связаны со стилистикой доминирующих ансамблей, а их застройка отражает основные этапы развития последних. Изначальным ядром Гатчины, как известно, явилась мыза, давшая название и дворцово-парковому ансамблю, и городу. Мыза находилась вблизи старинной дороги, которая связывала Петербург с Киевом, Смоленском и Варшавой. Дорога стала границей Дворцового парка и одновременно основной ориентирующей осью всей планировочной системы Гатчины. Именно органической слитностью дворцово-парковых ансамблей и городской застройки объясняется в первую очередь художественная цельность города, которая сохранилась до наших дней, несмотря на многочисленные утраты, вызванные социальными переменами и сокрушительными бурями гражданской и Великой Отечественной войн. Вторым фактором, определяющим образную целостность города, является исключительное чувство преемственности, которое проявили зодчие, выполнявшие роль главных архитекторов Гатчины. Но еще до того, как появились специально определенные главные архитекторы, по проектам А. Ринальди и В. Бренны возвели сооружения, которые во многом предопределили масштаб, ритм и характер застройки города, сохранив до наших дней свое доминирующее положение и значение. В конце XVIII века ведущими гатчинскими архитекторами были Н. А. Львов и А. Д. Захаров, в XIX веке - с 1816 года до середины 1840-х - В. И. Гесте и А. М. Байков, вслед за ними до начала 1850-х годов - Р. И. Кузьмин, до 1870-х годов - А. В. Кокарев. В 1880-х годах главным гатчинским архитектором работал Л. Ф. Шперер, а в конце XIX - первом десятилетии XX века - Н. В. Дмитриев и Л. М. Харламов.
С первых лет активной застройки вдоль Киевского шоссе, которое в черте города называлось Большая Порховская дорога, Большой проспект, проспект императора Павла I, а после 1918 года - проспект 25 Октября, выявилось деление Гатчинского посада на части. В 1796 году их было четыре: Дворцовая и Екатеринвердерская (в настоящее время западная часть города), Ингербургская и посад Гатчинский (ныне северная часть), Загвоздинская, Бомбардирская и Малогатчинская (южная и средняя части) и Мариенбург (близ западной границы парка Зверинец). В 1891 году Гатчина состояла уже из одиннадцати частей, границей которых являлись на западе Балтийская, а на востоке Варшавская железные дороги.
В основе планирования схемы города - регулярная система прямолинейных улиц, пересекающихся под прямым углом и делящих пространство на фрагменты строго геометрической формы - главным образом квадраты и удлиненные прямоугольники. В начале XX века восточная часть Гатчины имела в основе своего плана семь больших продольных лучей и один малый, идущие через всю городскую территорию с севера на юг. Некоторые из них являлись единой магистралью, другие состояли из улиц, переходящих одна в другую. Продольные лучи пересекались семью малыми и большими поперечными лучами в направлении запад-восток. Наименования улиц отражали связь с находившимися здесь сооружениями, воинскими частями, пригородными поселениями. Многие улицы получили названия в честь августейших владельцев Гатчины и членов их семейств.
Продольные улицы именовались в 1914 году: Березовская (шла по границе Зверинца), проспект императора Павла I, Мариинская (Киргетова), переходящая в Михайловскую, а затем Люцевскую (до 1864 года – Загвоздинская - ныне Чкалова); Бомбардирская (Максима Горького), Багговутовская (Карла Маркса), затем Николаевская (Урицкого), Александровская (Володарского) и Ольгинская (Чехова), параллельная Варшавской железной дороге. Из поперечных улиц по северной окраине шла Ингербургская (Ропшинская). Южнее находились Кирочная (Гагарина), Соборная, связанная с Малогатчинской, Елизаветинская (Достоевского).
Основной магистралью западной части Гатчины являлся Екатеринвердский (ныне Красноармейский) проспект, проложенный вдоль границы Дворцового парка. Вдоль полотна Балтийской железной дороги шла Конюшенная улица. Между этими магистралями располагались поперечные улицы - Кирасирская, Конюшенная и Оранжерейная. В систему поперечных улиц входила и аллея, связывающая вокзал с дворцовым плацем.
Мариенбург в ту пору делился на западную и восточную половину Мариенбургской улицей, которую пересекали Лесная улица, переходящая в Глухую и Зверинскую, Крайняя, Средняя и Набережные улицы.
В первом десятилетии XX века в черту города уже входили земли, расположенные восточнее линии Варшавской железной дороги, с деревнями Малая Гатчина, Большая и Малая Загвоздка, которые также имели регулярную планировку.
Исторически сложившаяся планировка Гатчины отличается стройностью, завершенностью и гармоничным созвучием с композицией парков, дополняя и подчеркивая их художественные особенности.
Складывавшееся на протяжении более полутора веков объемно-пространственное единство Гатчины естественно предполагает разнообразие архитектурно-художественных образов, отражающих смену различных этапов и стилистических направлений в развитии русского искусства.
В этом смысле Большой проспект (проспект императора Павла I), являющийся ровесником Гатчины, наиболее полно воплощает своеобразие ее облика. На проспекте и вблизи него сосредоточены самые ценные городские памятники архитектуры XVIII-XX веков.
Примечательная черта композиции проспекта - ворота триумфального типа, начинающие и завершающие магистраль. Монументальные Мозинские ворота, расположенные на Киевском шоссе вблизи деревни Мозино, значительно севернее современной городской черты, на границе бывших владений Г. Орлова, предваряют архитектурные впечатления от Гатчины.
Сдержанной суровостью веет от облика этого сравнительно небольшого сооружения из пудостского камня. Его фасад, вписанный в почти квадрат, с первого взгляда вызывает ощущение устойчивой и несокрушимой силы. Мощные пилоны из пятнадцати рядов рустов связаны архитравом с четырьмя радиальными рустами, симметрично расходящимися по сторонам замкового камня. Ворота перекрыты массивной, сильно выступающей над объемом плитой, которая зрительно акцентирует конструктивное назначение пилонов как несущих частей. Средняя часть ворот несколько заглублена, и в нее врезана строгая полуциркульная арка. Боковые плоскости пилонов и внутренняя сторона арочного пролета оживлены прямоугольными, западающими по сравнению с лицевой частью, панно. Монументальность и лаконизм архитектурных форм Мозинских ворот доведены до такой степени, что они организуют обширное окружное пространство.
Авторство Мозинских ворот документально не установлено. Но стилистический анализ и совпадение ряда фактов позволяют с достаточной определенностью назвать имя А. Ринальди. Как известно, Ринальди проектировал и строил не только в Гатчине. Его произведения украшают Екатерининский парк в Царском Селе. Среди них - воздвигнутые в 1777-1778 годах мраморные Гатчинские (Орловские) ворота. Двойное название ворот напоминает, что от них начинался путь в Гатчину и что они сооружены в честь Григория Орлова, успешно возглавлявшего борьбу с эпидемией «моровой язвы» в Москве. Нет сомнения, что оформить конечный пункт пути из Царского Села в Гатчину могли поручить именно Ринальди.
Архитектор, проектируя Мозинские ворота, решал их контрастно по отношению к Гатчинским. Если Гатчинские построены по канонам древнеримских триумфальных арок, то Мозинские по архитектонике восходят к образцам раннего древнегреческого зодчества.
Северный въезд непосредственно в Гатчину означен пилонами Ингербургских ворот, в просвете которых открывается перспектива проспекта императора Павла I. Название ворот восходит к существовавшему еще в XVI-XVII веках шведскому наименованию северо-западных прибалтийских Ижорских земель - Ингерманландия.
Ингербургом была наименована небольшая крепость, построенная на этом месте в 1794-1796 годах. Составной частью крепости являлись и парадные ворота с металлическим гербом Гатчины. На гербовом щите на верхнем золоченом поле был помещен двуглавый орел. Его грудь украшал серебряный Мальтийский крест и красный щиток с золоченой монограммой Павла I. На нижнем голубом поле была изображена латинская буква G, равнозначная заглавной в наименовании Гатчины. Существующие Ингербургские ворота трактованы в виде двух отдельно стоящих прямоугольных каменных пилонов. Их архитектурное и декоративное решение выдержано в строгом римско-дорическом ордере. Со стороны въезда пилоны декорированы парными колоннами, установленными на высоком основании. Они несут детально разработанный антаблемент; карниз большого выноса оживлен по периметру модульонами. Колонны «срощены» с телом пилонов, - находясь на углах передних, лицевых граней, они просматриваются сбоку и с обратной стороны пилонов. Это обогащает впечатление от обратной и боковой стороны, которые совершенно гладки и выделены лишь тягами на уровне постамента и антаблемента.
Над карнизом пилонов на особых постаментах укреплены скульптурные композиции - так называемые арматуры. Они составлены из античных доспехов-панциря, увенчанного шлемом, меча и двух вытянутых шестиугольных щитов с рельефными масками Медузы Горгоны и орнаментом. Выполненные из листовой меди, искусно прочеканенные, арматуры являются первоклассными произведениями декоративной скульптуры, аналогичными тем, какими оформлена арка Главного штаба в Ленинграде. Такое сходство не случайно, так как ворота сооружены в 1830-1832 годах по проекту архитектора В. А. Глинки, через три года после того, как К. И. Росси построил грандиозные здания министерств и Главного штаба на Дворцовой площади. Воинская символика скульптурного декора ворот напоминает о разобранной Ингербургской крепости и вместе с тем свойственна убранству наиболее значительных архитектурных произведений первой трети XIX века - времени, полного живыми отзвуками Отечественной войны 1812 года.
Ингербургские ворота начинают триумфально-торжественную ноту, которая трижды возникает в ансамбле Большого проспекта, воплощенная в архитектуре монументальных ворот. Второй раз эта нота звучит, когда в панораме проспекта выделяются Адмиралтейские ворота - главный вход в Дворцовый парк со стороны города. Третий раз ее звучание обретает зримый образ в Смоленских (Двинских) воротах, отмечающих южную оконечность проспекта.
Смоленские ворота построены по проекту В. А. Глинки в те же годы, что и Ингербургские. Архитектор и здесь использовал композицию, включающую два пилона, обогащенных парными мраморными колоннами и завершенных декоративными арматурами. Но есть, естественно, и различие. Пилоны, сложенные из черницкой плиты, над уровнем гранитного цоколя обработаны двенадцатью рустами. Основание колонн выступает за линию фасада, что соответственно отражено в раскреповке всего антаблемента. Такое решение придало пилонам большую динамичность. Кроме того, колонны Смоленских ворот в отличие от Ингербургских сближены и помещены по средней оси пилонов. И трактованы они в ионическом ордере, что отражено в рисунке бронзовых капителей с характерными спиралевидными волютами.
История создания и сохранения Ингербургских и Смоленских ворот во многом типична для ряда памятников Гатчинского ансамбля. И те и другие ворота восходят к военным заставам павловской Гатчины. На месте ныне существующих ворот по рисункам В. А. Глинки были смонтированы пилоны и решетки, привезенные из Петербурга после снятия ограды вокруг Михайловского (Инженерного) замка, созданной В. Бренной. В 1889 году Смоленские ворота из-за ветхости пришлось полностью разобрать, а затем возвести заново, сохранив первоначальную композицию. Но все же при перестройке внесли некоторые изменения в трактовку деталей: дорические капители из камня уступили место медно-чеканным ионическим, появились колонны из серого мрамора, вырубленные из одного блока в мастерской Г. Ботта. Последняя крупная работа по Смоленским воротам - воссоздание в 1956 году декоративных доспехов по рисункам А. А. Кедринского, который использовал довоенные фотографии и сохранившийся декор Ингербургских ворот.
