Приоратский парк | основной принцип замысла | пейзаж парка | Приоратский парк в годы оккупации | Приоратский дворец | Мальтийский орден (духовный рыцарский орден Иоанна Иерусалимского, орден госпитальеров)
В композицию гатчинского комплекса органично включен дворцово-парковый ансамбль Приорат, занимающий площадь 154 гектара. Приоратский парк - своего рода малое южное крыло комплекса, противоположное большому крылу - Зверинцу. Не случайно территория, освоенная под парк, с середины XVIII столетия использовалась как охотничье угодье и называлась Малый Зверинец.
В 1797-м - начале 1798 года, возможно по проекту В. Бренны, решили превратить Малый Зверинец в парк, придать ему соответствующую планировку. Однако ограничились формированием небольшого пейзажного района по берегам Черного озера. В феврале 1798 года под наблюдением садового мастера Дж. Гекета начались работы: углубляли озера, обрабатывали склоны и береговую полосу, а также прокладывали дороги к месту строительства Приората.
Земля, поднятая со дна озера и полученная при архитектурной обработке берега, была использована для устройства двух искусственных островков и «приращения высоты» западного берега, который приобрел вид холмистой гряды. Частично изменили и благоустроили район парка, связанный с Филькиным, или, как его также называли, Глухим озером. Это было вызвано тем, что здание Приората намечалось возвести именно на перешейке между двумя озерами. Выбранное местоположение раскрывает основной принцип романтического художественного замысла: создать уединенное, подчеркнуто простое строение, окруженное водой и лесом. Здесь явственно прослеживается преемственность с темой «эрмитажей» - регулярных садов, окруженных рвами с водой, или павильонов между прудами (Эрмитажи в Петергофе и Царском Селе, дворец Марли в Петергофском Нижнем парке). Но «эрмитаж»-хижина философа, монаха или отшельника - трансформировался в Гатчине в подобие небольшого католического монастыря или игуменства-поместья его настоятеля-приора (итальянок, prior-первый, старший).
Пруды геометрической формы уступили место озерам с естественными очертаниями.
Но скрытый в лесной «глуши» дом приора Приорат вместе с тем вертикалью башни и шпиля возвещал, что здесь находится резиденция одного из высших пастырей воинственного духовного рыцарского ордена. Первоначальную композиционную концепцию Приоратского парка развили в середине XIX века. Начиная с 1840 года в течение семнадцати лет система извилистых пейзажных аллей была значительно увеличена и усложнена.
В 1845-1846 годах по всему периметру Приоратского парка насыпали земляной вал высотой более метра и засадили его липами. Получилась природная линейная ограда-рама, окончательно определившая границы парка. Через три года у двух входов построили караулки в «швейцарском стиле». На территории парка создали разветвленную дренажную систему, что позволило осушить заболоченные места и посадить на них деревья. Только в 1857 году было посажено две тысячи деревьев.
Новые элементы в планировке Приоратского парка появились в 1886-1889 годах. В это время провели «шоссирование» дорог протяженностью около семнадцати километров, максимально улучшив их для прогудок верхом и в колясках. Черное озеро тщательно очистили от накопившихся в нем осадков, упорядочили дренажную сеть и проложили водопроводные магистрали. Учитывая, что Приоратский парк был единственным открытым для посещения обывателями города, в нем расставили скамейки, сделали небольшие деревянные мостики и устроили пять входов. Все они имели одинаковое архитектурное решение. Металлические решетки крепились к каменным столбам с небольшими стенками. На массивных столбах установили чугунные фонари-торшеры.
У каждых ворот помещалась сторожка, построенная из красного кирпича с декоративными деталями из грубо обработанного камня.
Последовательно совершенствуя изначальную идею, садовые мастера создали замкнутую гармоничную пейзажную композицию, ориентированную на Приоратский дворец.
В наше время западная, южная и часть восточной границы Приоратского парка охвачены полукольцом Балтийской и Варшавской железных дорог, которые в 1854 и 1872 годах подступили к парковому массиву. На значительном протяжении восточная парковая граница соседствует с городской застройкой, формирующей Чкаловскую (бывшую Люцевскую) улицу.
Вытянутая с севера на юг территория Приоратского парка связана с дворцовым ансамблем через Большой проспект - главную городскую магистраль - и площадь Коннетабля узким зеленым «перешейком». По этому «перешейку» от каменного моста на проспекте начинаются аллеи, с двух сторон огибающие Черное озеро и «завязанные» у Приоратского дворца. Эта самая старая, малая, петля аллей является планировочным модулем для большой петли, которая охватывает всю площадь парка и включает сеть внутренних дорог, взаимосвязанных друг с другом.
Большая петля начинается от площади Коннетабля дубовой аллеей, расходящейся в виде двух лучей. Восточный луч продолжается дорогой, которая огибает восточный берег Филькина (Глухого) озера и далее идет по контуру парка. Западный луч начинает собой дорогу, почти параллельную одноименной границе. Начав прогулку по любому из лучей, путник непременно вернется к исходному пункту. В большое кольцо вписано шесть дорог.
В пейзаж парка включены две поперечные и две продольные широкие просеки. Помимо зеркала двух озер в композицию входит водовод, пересекающий почти весь парк. Само название этого водовода «Канал из озера Колпанское в озеро Филькино, или Глухое» говорит о том, что он имеет верхний и нижний створы и является главной водной магистралью, питающей всю систему озер комплекса гатчинских парков.
Пейзаж Приоратского парка привлекал густым массивом лиственных и хвойных посадок, иллюзорной бесконечностью плавно изгибающихся дорог. Самые эффектные пейзажные мотивы связаны с восприятием Приоратского дворца. Вид на него открывается со стороны Черного озера и по мере приближения с каждой из прибрежных аллей. По холмистой возвышенности над западным берегом озера шла также аллея, открывая верхние точки обзора местности. Слитность природы и архитектуры в Приоратском ансамбле была настолько совершенна, что он стал символом загадочно-романтической Гатчины. Характеризуя парк, В. К. Макаров писал: «Парк прост и величественен, как нарочито просты и суровы линии самого игуменства» белеющего между красноватыми стволами столетних сосен».
В годы оккупации Гатчины Приоратский парк пострадал более всех других частей гатчинского комплекса, понеся огромные потери зеленого массива, дорожной сети, малых архитектурных форм. Пострадали гидротехническая система и дворец. В послевоенный период на территории парка проведены посадки деревьев и первые реставрационные работы. Однако парк еще далек от того состояния, которое отвечает его художественному значению и только отдельные частности воскрешают воспоминания о былом великолепии. К счастью, несмотря на жестокие удары времени, уцелело архитектурное сердце ансамбля-уникальный Приоратский дворец.
Название дворца, восходящее к старинному монастырскому и рыцарскому должностному чину, связано с примечательным историческим событием - принятием Павлом I в 1798 году титула главы-гроссмейстера, или великого магистра, духовного рыцарского ордена Иоанна Иерусалимского (второе название - орден госпитальеров). Члены ордена, основанного в XII веке, в период крестовых походов в Иерусалим, в начале XVI века захватили небольшой остров Мальта в Средиземном море, где владычествовали до 1798 года и откуда их изгнали войска революционной Франции. К этому времени в России находилось немало эмигрантов-монархистов, покинувших Францию после 1792 года, когда там свершилась Великая буржуазная революция. Одним из руководителей монархистов являлся принц Конде. Его загородную резиденцию Шантийи посещал Павел, еще будучи наследником престола. Конде был приором Мальтийского ордена. Поэтому в начале 1797 года в России было учреждено «великое приорство». Для капитула ордена в Петербурге отвели бывший Воронцовский дворец, встроив в него по проекту Дж. Кваренги в 1798-1800 годах православную церковь и возведя рядом католическую капеллу. Одним из главных декоративных элементов этих сооружений был восьмиконечный Мальтийский крест, концы которого имеют очертания ласточкина хвоста.
Павел I всемерно подчеркивал особое отношение к своему титулу и положению гроссмейстера. Об этом напоминает портрет императора, написанный Тончи, где он изображен в мантии, с короной, увенчанной Мальтийским крестом, и таким же большим крестом на груди. Закономерно, что наряду с представительством Мальтийского ордена в столице Павел пожелал, чтобы в его любимой загородной резиденции Гатчине появился дворец для принца Конде - приора рыцарского ордена.
Проектирование поручили Н. А. Львову. Выбор оказался удивительно удачным. Львов, исключительно одаренный и образованный человек, проявивший себя как литератор, художник, поэт, музыкант, технолог, смог поднять обычную постройку до высоты вдохновенного романтического творения.
С исключительной точностью было выбрано место для белостенного здания - на 150-метровом перешейке между двумя озерами, который находится на самой нижней отметке окружающего рельефа. Такое расположение, в своего рода визуальном фокусе панорамы, с наибольшей полнотой позволило многопланово обозревать миниатюрный ансамбль. В композиции здания Львов особое внимание обратил на пластичность общего решения и добился гармонического сочетания контрастных объемов, связанных единством плана. Дворец состоит из основного корпуса и скомпонованной с ним башни, как бы вырастающей из общего массива. Благодаря разновысотности примыкающих друг к другу четырех объемов создается своего рода ритмическая игра, которую подчеркивают вертикали дымовых труб, шпиля и высокие с крутыми скатами кровли.
Но это не приводит к дробности, разнобою. Вся композиция отмечена исключительной цельностью и единством, необходимостью каждой части и детали. Компактность дворца и его архитектурного и природного окружения создает иллюзию, что он находится на островке, это давало образную перекличку с островом Мальта - оплотом рыцарского ордена.
