на головную страницу

"Скамейка светит, ждет кого-то..."

о музее-усадьбе Набокова в Рождествено

Газета "Вести" №86 (1646), 2002

Специальный выпуск к 75-летию Ленинградской области
 
Я не хотел размещать эту статью из-за не совсем корректного стиля журналиста и включениям "модно-мусорных словечек" в текст, но ... в общем, информация о жизни музея всегда интересна, так или иначе.
Максим В. Бычков, автор сайта

«СКАМЕЙКА СВЕТИТ, ЖДЕТ КОГО-ТО...»

Музей-усадьба Набокова в Рождествено, июнь 2002г.Перемены в Рождествене год от года все заметнее. Главное же в том, что об этом музее сегодня можно смело говорить: он не просто реставрируется - т. е. полон строителей, так что не до музейной науки, а именно действует, ведет многочисленные изыскания, все более уважительное отношение ощущает на себе от окружающей действительности - т. е. от нынешних властей, руководителей всех рангов.

Слава музея далеко побежала - сюда звонят, заказывают экскурсии из Москвы, туристические фирмы везут зарубежных гостей, а ученые-набоковеды, не только наши, но даже... новозеландские приезжают сюда. И не просто чаек попить из старинного русского самовара и погулять по-над Оредежью, которую обессмертил автор «Других берегов», но и рассказать о своих изысканиях, оставить свои труды, а то и подарить едва ли не полное собрание сочинений писателя. Наш гид Наташа подходит к книжному шкафу в фондах и, легко находя нужный том, читает: «У входа в парк, в узорах летних дней / Скамейка светит, ждет кого-то...». Следом - «Малютки русого боровика - что пальчики на детской ножке...»

Не всем музейщикам посчастливилось начинать свое поприще, когда музей только-только встает на ноги. Попробуйка найти ранее неизвестный материал, если ты трудишься на Мойке, 12! В музее же в Рождествене не только несколько лет работающие научные сотрудники смогли обогатить местную набокиану, но вот и третьекурсница Института культуры в состоянии «принести в клюве» свою лепту. И лепта эта - немала.
Отправившись в Центральный архив на пл. Репина, она нашла грамоту о пожаловании дворянства Ефремовым, до Набоковых владевшим домом в Рождествене. «Имение, - объясняет она, - давало право на дворянский титул». Сняла Наташа в архиве и копию с указа Павла I о расформировании в 1798 году Рождествено как города. Этих документов в здешних фондах не было.

* * *

Каждый год, бывая по весне в доме Набокова, вижу, что внешне особые изменения не бросаются в глаза. Если не считать, что замок «на муравчатом холме» все так же - когда смотришь на него снизу, с дороги, - воздушен, классичен, прекрасен. Зато внутри год от года изменения разительны. Кажется совсем недавно с большим риском сломать ногу или шею взбиралась я по шатким мосткам на второй-третий этажи - сегодня здесь мощные деревянные лестницы. Большинство комнат восстановлено, а что особенно нелегко далось, так это 26 старинных печей...

Знаменитый Александр Александрович Семочкин, впередсмотрящий историк гатчинской земли, автор всесветно известной теперь «Почтовой станции Самсона Вырина», новой необыкновенной красоты бревенчатой церкви в Суйде, а теперь вот главный реставратор дома Набокова полгода мастерил макет земли Верхнего Оредежья. Он, макет, занимает чуть ли не весь четырехсветный бельведер Дома. Большие участки зеленого (полиэтиленового) леса, стеклянная водная гладь, маковки существующих или погибших церквей, наконец коробочки живых или погибших усадеб (погибшие у него - красного цвета - на зеленом планшете выделяются сразу).

А усадьбы стояли в этих краях изумительной красоты: Трубецких и Брискорнов, Трезини и Черновых, Рылеевых и Набоковых, Вондлярских, Ефремовых, Рукавишниковых, Строгановых, Витгенштейнов. И при каждом - парк. Сегодня из 19 усадеб уцелело шесть. Можно считать - «всего шесть», а можно - «все-таки шесть». А. А. Семочкин так и говорит - это работа для тех, кто придет после нас. Думается, если дом Набокова будет восстановлен окончательно и бесповоротно, следующие поколения реставраторов-энтузиастов найдутся непременно. Обустроенная история края - это любовь к родной земле своих и большой туризм для гостей. А большой туризм - это всегда большие деньги. Целые страны процветают ныне исключительно за счет туристов. И все благодаря тому, что им есть чем удивить, что показать. Верхний Оредеж - из этого ряда.

* * *

...У самой дороги, вернее пешеходной тропы, которая поднимается от шоссе к усадьбе, укреплен знак: «Музей-усадьба Рождествено». Писатель В. В. Набоков на щите не упоминается. Отчасти, объясняют, что хотя юный Владимир Владимирович и бывал здесь, войти во владение домом он должен был лишь в 20-м году, т.е. после революции, когда уже уехал из России.

С другой же стороны, край Верхнего Оредежа настолько богат, пропитан русской историей, ее знаменитых, начиная с А. С. Пушкина, родов, что жаль было бы выпустить все это невероятное богатство из рук, проигнорировать его. И все же, согласитесь, теперь уже в тысячах просвещенных голов, а после трагического пожара особенно, дом-усадьба прочно закрепилась в сознании именно как Дом Набокова.

Родовой дом Набоковых находился, как известно, в Выре,так или иначе его каким-то образом следует восстановить. Но дело упирается, кроме прочего, еще и в землеотводы. Музей - структура государственная, постоянный пользователь земли. Парки - неотъемлемая часть сдешних усадеб. Но государство заявляет государственной структуре - «заплатите 400 тысяч» (раньше было - 250). И здешние музейщики-реставраторы не одни такие - висят на птичьих правах. Но дом в Выре - идея локальная. А вот следующая - уже глобальная.

У того, кто десятилетиями упорно работает на одном поприще, рождается множество предложений. Одно из них - предложить крупным гостиницам создать свои филиалы здесь, в районе Верхней Оредежи. Тогда изощренный увиденным всего и вся, богатый турист с любопытством направится в незнакомые места коренной (нехоженой!) России. И обнаружит, что в здешних лесах еще водятся рыси и медведи, а в чистых реках ловится отменная рыба... Кто же не хочет при жизни побывать в раю?

Предпосылки для подобного оре-дежского рая немалые - где еще пролегают такие прекрасные шоссейные трассы? Где неподалеку целых два аэродрома? Ну и т. д. Так что ловись, рыбка, большая и маленькая, пока не поймали ее другие...

«... Память обо всей этой обильной далекой жизни, мешаясь с веселыми велосипедами и крокетными дужками ее (матери) девичества, украшала мифологическими виньетками Выру, Батово и Рождествено на детальной, но несколько несбыточной карте. Таким образом, я унаследовал восхитительную фата-моргану, все красоты неотторжимых богатств, призрачное имущество - и это оказалось прекрасным закалом от предназначенных потерь...».

Так Владимир Владимирович Набоков вспоминал о родной земле и обожаемой матери в «Других берегах». И оба эти воспоминания для него естественны и неразрывны.

 

© Copyright HTML Gatchina3000, 2005.

на головную страницу сайта | к оглавлению раздела