Что нам стоит завод построитьХарактеристика объектов строительстваПрочие сталеплавильные цехи
Старый мартен закрыли сразу же с вводом 4й мартеновской печи цеха 21. «Новый мартен», цех №22, с его 45-тонными печами, намечалось закрыть только после ввода ЭСПЦ-1. Пока же в этом цехе выполнили ряд работ, облегчающих труд. В уборочном полёте установили новые консольные краны, расшили северную стену пролёта, что позволило часть слитков для охлаждения удалять из цеха. В литейный пролёт ввели ж.д. путь, что упростило уборку шлака. Построили «турксиб», рельсовую дорогу из цеха обжига извести на шихтовый двор. Модернизировали шихтовые краны, монорельсовые тележки, приобрели дополнительные краны и тележки. Пристроили к шихтовому двору пролёт для сыпучих материалов. Реконструировали все мартеновские печи, перевели их на испарительное охлаждение. В процессе составления комплексного проектного задания проработано несколько вариантов по переводу разливки стали в цехе 21 на тележки, с передачей горячих слитков на блуминг. Изучали даже вариант Уткина «Компаунд», в котором тележки предаются средствами механизации, без ж.д. транспорта. Не без моего участия, все эти варианты были отклонены. Специфика Ижстали – требование высокого качества и малая монтажность партий проката при горячем посаде слитков решается с трудом. Если не сказать – не решается. В цехе 21 тоже реконструировали все плавильные агрегаты, ввели испарительное охлаждение, удлинили и реконструировали шихтовый двор и монорельсовые пути, пристроили к шихтовому двору пролёт ферросплавов, удлинили на 40 м главное здание, умощнили разливочные краны и подкрановые пути, и др. работы. По цеху 21 неприятный осадок оставил один мелкий, но очень характерный эпизод. Цех этот – своего рода лаборатория. Здесь испытывались различные новшества: установки непрерывной разливки стали, обработки шлаком в ковше, легирование жидкими ферросплавами, два варианта обработки металла вакуумом в ковше, другие. Не помню, по чьей инициативе, помимо службы УКСиП, выдали Московскому институту «Стальпроект» задание на проектирование установки по обработке вакуумом ковша мартеновской стали. Идея не новая, в своё время с этой идеей на завод приезжал Самарин. Я никогда не верил в высокую эффективность этого метода, поэтому к работе отнесся прохладно. Пономарёв собрал большое совещание, на котором представители Стальпроекта доложили, что в цехе недостаточно габарита по высоте, поэтому они от проектирования отказываются. Как обычно, Н.А. опросил всех присутствующих, все согласились. Просил стальпроектовцев еще раз подумать. На этом совещании нашу службу представлял кто-то, быть может, Жупина. Вечером Московские гости пришли ко мне домой, благо я жил в том же доме, где размещалась заводская гостиница. С Лидией Николаевной Комаровой и со Ждановым (имя этого пропойцы забыл), мы были очень хорошо знакомы со времени проектирования 4й мартеновской печи, она вела тот проект. Посидели, вспоминали былое. Они рассказали мне, что решили отказаться от работы, и по какой причине. Предложил ей вариант встречного движения заглубленной тележки, который снимал проблему. В процессе проектирования и строительства, если что-то не получалось, приходили ко мне. Это мой долг, я куратор всех проектов. Подробно рассказываю потому, что, как уже говорил выше, по настоятельному совету Серебряного, избегал всех знаков отличия. Но этот объект, вакуумирование, экспонировался на ВДНХ. Мне хотелось получить удостоверение участника ВДНХ, оно давало право внеочередного получения места в гостиницах выставки. Попросил ОТИ, Быкову (или уже Нечаеву?) включить меня в список. Нет проблем, по этому объекту участниками ВДНХ стало более 100 работников завода. Пономарёв меня из списка вычеркнул. Было обидно. Просить его я не стал. Ничтожный он, мелочный тип. Зас – нец.
|