НА ГОЛОВНУЮ СТРАНИЦУ САЙТА Gatchina3000.Ru / HOME


Брокгауз-Ефрон и Большая Советская Энциклопедия
Брокгауз-Ефрон и Большая Советская Энциклопедия
объединённый словник


Сайт тысячи и одной ночи
Сайт
ТЫСЯЧИ И ОДНОЙ НОЧИ

перевод с арабского М. А. Салье





 
   
1001 ночь. Книга тысячи и одной ночи. Арабские сказки
 
 


1001 ночь. Арабские сказки

Книга тысячи и одной ночи


Оглавление

Рассказ надсмотрщика

 

примечания в квадратных скобках [   ]

 

 

Тысяча и одна ночь. Сказки  
   Знай, что в прошлый вечер я был в одном собрании, где устроили чтение
Корана и собрали законоведов; и когда чтецы прочитали и кончили, накрыли
стол, и среди того, что подали, был засахаренный миндаль в уксусе. И  мы
подошли и начали есть миндаль, но один из нас отошел и не стал есть его,
и хотя мы заклинали его, он поклялся, что не будет есть миндаль. Мы  все
же заставляли его, и он воскликнул: "Не принуждайте меня, довольно того,
что со мной случилось из-за того, что я поел миндаля! - И потом он  про-
изнес:
   На плечо возьми ты бубен и иди,
   Коль сурьму такую любишь, так сурьмись".
   А когда он кончил, мы спросили его: "Заклинаем тебя  Аллахом,  почему
ты отказываешься есть миндаль?" И он ответил: "Если я уж непременно дол-
жен поесть его, то я его поем только после того, как  вымою  руки  сорок
раз мылом, сорок раз содой и сорок раз щелоком, - а  всего  ею  двадцать
раз". И тогда хозяин пира приказал своим слугам принести  воды  и  того,
что требовал юноша, и гот вымыл руки так, как сказал я, а после того  он
подошел и сел и протянул руку, как бы испуганный, и с  отвращением  кос-
нулся миндаля и стал есть, заставляя себя. И мы пришли от этого в  край-
нее удивление. И рука юноши дрожала, и он выставил большой  палец  своей
руки, - и вдруг мы видим: он обрублен, и юноша ест четырьмя пальцами.
   И мы спросили его: "Заклинаем  тебя  Аллахом,  что  с  твоим  большим
пальцем? Он так и создан Аллахом или его постигло  несчастье?"  И  юноша
отвечал: "О братья, таков не один этот большой палец, но и другой, и  на
обеих ногах тоже. Да вот, посмотрите". И он  обнажил  большой  палец  на
своей другой руке, и мы увидели, что он такой же, как на правой, и  ноги
его тоже без больших пальцев. И, увидев, что это так, мы еще больше уди-
вились и сказали ему: "Нам не терпится узнать твою историю, и почему от-
сечены твои пальцы, и зачем ты вымыл руки ею двадцать раз!"
   "Знайте, - сказал тогда юноша, - что мой родитель был купец из  бога-
тых купцов Багдада во дни халифа Харуна ибн Рашида.  Он  страстно  любил
пить вино и слушать лютню и другие музыкальные инструменты и после смер-
ти не оставил ничего. И я обрядил его и устроил чтения и тосковал по нем
дни и ночи, а затем я открыл его лавку и увидел, что после него осталось
лишь немного, и обнаружил за ним долги. Я уговорил заимодавцев подождать
и смягчил их сердца, и стал торговать от пятницы до  пятницы  и  отдавал
заимодавцам; и таким образом продолжалось некоторое время, пока я не уп-
латил долги сполна, и я увеличивал свой капитал в течение дней и  ночей.
И вот однажды, в один из дней, я сижу и вдруг  неожиданно  вижу  молодую
женщину, прекрасней которой не видали мои глаза, и на  ней  украшения  и
драгоценности, и она едет на муле, и впереди нее раб и сзади раб. И  она
остановила мула у входа на рынок и вошла, и евнух последовал  за  ней  и
сказал: "О госпожа, входи и не дай никому узнать, что ты здесь, - ты ра-
зожжешь против нас огонь гнева". И евнух заслонял ее, пока она  смотрела
лавки купцов, и она не нашла никого, кто бы уже открыл свою лавку, кроме
меня, и подошла, и евнух следом за ней, и села возле моей лавки  и  при-
ветствовала меня, - и я не слыхивал ничего прекраснее ее слов  и  нежнее
ее речей. А потом она открыла свое лицо, и я увидел, что оно подобно ме-
сяцу, и я посмотрел на нее взглядом, вызвавшим у меня тысячу вздохов,  и
любовь к ней привязалась к моему сердцу. И я стал еще и еще  взглядывать
ей в лицо и произнес:
   "Скажи красавице, что в покрове шелковом:
   Поистине, смерть - отдых мне от мук моих.
   О, дай мне близость - может, жив останусь я;
   Вот руку я протянул уже к дарам твоим".
   И, услышав эти стихи, она ответила мне:
   "Утрачу терпенье я в любви, коль забуду вас,
   И сердце, поистине, не знает любви к другим.
   И если падет мои взор когда-нибудь на других,
   То пусть уж не знает он, вас встретивши, радости.
   Клянусь я, что страсти к вам вовек не забуду я
   И сердце печальное лишь встреча обрадует.
   Любовью напоен был я чашею полною.
   О, если бы, дав мне пить, любовь напоила вас!
   Возьмите мой прах и дух, куда ни поедете,
   И где остановитесь, предайте земле меня.
   И имя мое затем скажите, - ответит вам
   Стон долгий костей моих, услышавши голос ваш.
   И если б сказали мне: "От бога что хочешь ты?"-
   "Прощенья, - сказала б я, - Аллаха и вашего".
   А окончив стихи, она спросила: "О юноша, есть ли у тебя красивые тка-
ни?" И я отвечал: "Госпожа, твой раб беден, но подожди, пока купцы  отк-
роют лавки, и я принесу тебе то, что ты хочешь". И затем я  стал  с  нею
разговаривать, и погрузился в море влюбленности, и блуждал на путях люб-
ви к ней, пока купцы не открыли лавки, и тогда я поднялся и взял для нее
все, что она потребовала, а цена за это была пять тысяч дирхемов. И жен-
щина отдала ткани евнуху, и евнух взял их, и они вышли из  рынка,  и  ей
подвели мула; и она уехала, не сказав мне, откуда она,  а  я  постыдился
заговорить с нею об этом. И купцы обязали меня уплатить, и я  принял  на
себя долг в пять тысяч дирхемов.
   И я пришел домой, опьяненный любовью к  той  женщине;  и  мне  подали
ужин, и я съел кусочек - и вспомнил об ее красоте и  прелести,  и  хотел
уснуть - но сон не пришел ко мне. И я провел в таком состоянии неделю, и
купцы потребовали с меня деньги, но я уговорил их подождать еще  неделю;
а через неделю она вдруг приехала верхом на муле, и с нею были  евнух  и
два раба. И она приветствовала меня и сказала: "О господин мой,  мы  за-
держали плату за ткани! Приведи менялу и получи деньги". И  меняла  при-
шел, и евнух выложил деньги, и я не взял их, и разговаривал с ней,  пока
не открылся рынок. И тогда она сказала: "Купи мне то-то и  то-то".  И  я
взял для нее у купцов, что она пожелала, и она забрала
   Это и ушла, не заговорив со мною о деньгах; и когда она ушла, я  рас-
каялся в этом, так как я забрал то, что он и потребовала, на тысячу  ди-
наров.
   И после того как она скрылась из моих глаз, я сказал про  себя:  "Что
это за любовь? Она дала мне пять тысяч дирхемов и взяла вещей на  тысячу
динаров!" И я почувствовал, что мне не хватит денег для купцов,  и  ска-
зал:
   "Купцы-то знают лишь меня одного! Эта женщина  просто  плутовка:  она
ввела меня в обман своей прелестью и красотой и, увидав, что я  еще  мо-
лод, посмеялась надо мной, а я не спросил, где она живет". И я все время
беспокоился, и ее отсутствие длилось больше месяца, и купцы требовали  с
меня и прижимали меня, и я пустил свои земли на продажу и внутренне  ре-
шил погубить себя.
   И однажды я сидел, размышляя, и не успел очнуться,  как  вижу  -  она
сходит с мула у ворот рынка и входит ко мне. И при виде  ее  мои  заботы
рассеялись, и я забыл, что со мной было,  а  она  начала  беседовать  со
мной, ведя прекрасные речи, и сказала: "Приведи менялу и отвесь деньги",
- и отдала мне с излишком плату за то, что взяла. А затем она  пустилась
со мной в разговоры, и я чуть не умер от счастья и радости.
   И она спросила у меня: "Есть у тебя жена?" И я ответил:  "Нет,  я  не
знаю ни одной женщины", - и заплакал.
   "Что ты плачешь?" - спросила она; и я отвечал: "Не беда!" А  потом  я
взял несколько динаров и отдал их евнуху и попросил его быть посредником
в этом деле. А он засмеялся и сказал: "Она влюблена в тебя  больше,  чем
ты в нее. Ткани, которые у тебя она купила, ей не нужны, и  она  сделала
это только из любви к тебе. Говори с ней, о чем хочешь, - она  не  будет
тебе прекословить в том, что ты скажешь". А женщина видела, как я  давал
евнуху деньги.
   И я вернулся и сел и сказал ей: "Будь милостива к твоему рабу и усту-
пи ему в том, о чем он тебя попросит!" - и я высказал ей то, что было  у
меня на душе. И она ответила на мои слова согласием  и  сказала  евнуху:
"Ты принесешь ему мое послание"; а мне она  сказала:  "Сделай  так,  как
скажет тебе евнух". Затем она поднялась и ушла, а  я  вручил  купцам  их
деньги, и им досталась прибыль, а мне на долю пришлось сожаление о  том,
что сведения о ней прервались; и я не спал всю ночь. Но прошло лишь  не-
мало дней, и ко мне пришел евнух, и я оказал ему уважение и спросил  его
о ней; и он отвечал: "Она больна". - "Разъясни мне ее обстоятельства", -
попросил я евнуха; и он сказал: "Эту девушку воспитала Ситт-3ебейда, же-
на халифа Харуна ар-Рашида, - она из ее невольниц. Она попросила у своей
госпожи разрешения выходить и входить и достигла того, что стала управи-
тельницей; а затем она рассказала Ситт про себя и попросила выдать ее за
тебя замуж, но Ситт сказала: "Я не сделаю этого,  пока  не  увижу  этого
юношу; если он на тебя похож, я выдам тебя за него замуж". А  сейчас  мы
хотим отвезти тебя во дворец, и если ты попадешь во дворец, то добьешься
брака с нею; если же твое дело раскроется - тебе снесут голову.  Что  ты
на это скажешь?" - "Пойду с тобой, - ответил я, - и вытерплю то, что  ты
мне рассказал".
   И тогда евнух сказал мне: "Когда наступит вечер, пойди в мечеть,  по-
молись и переночуй там; это та мечеть, которую выстроила Ситт-Зубейда на
реке Тигр". - "С любовью и охотой", - ответил я. И когда наступил вечер,
я пошел в мечеть, помолился там и провел ночь, а ко времени утренней за-
ри вдруг явились два евнуха в челноке, и с ними были пустые сундуки. Они
внесли их в мечеть, и один из них удалился, а один остался; и  я  всмот-
релся в него и вдруг вижу: это тот, что был посредником между мною и ею.
И через некоторое время к нам пришла та девушка - моя подруга;  и  когда
она явилась, я встал и обнял ее, а она поцеловала меня и заплакала, и мы
немного поговорили. А потом она взяла меня и положила в сундук и заперла
его, и затем подошла к евнуху, с которым было много вещей, и стала брать
их и складывать в другие сундуки и запирала их один за  одним,  пока  не
сложила всего. И сундуки положили в  челнок  и  поехали,  направляясь  к
дворцу Ситт-Зубейды. И меня взяло раздумье, и я сказал про себя: "Я  по-
гиб из-за своей страсти! Достигну я желаемого или нет?"
   И я стал плакать, находясь в сундуке, и взывать к  Аллаху,  чтобы  он
выручил меня из беды, а они все ехали, пока не оказались с  сундуками  у
дверей покоев халифа, и сундук, в котором я был, понесли в числе других.
И моя подруга прошла мимо нескольких  евнухов,  приставленных  наблюдать
над гаремом, и слуг и дошла до одного старого евнуха; и  тот  пробудился
ото сна и закричал на девушку и спросил ее: "Что это такое в этих сунду-
ках?" - "Они полны вещей для Ситт-Эубейды", - ответила она. И евнух ска-
зал: "Открой их один за одним, чтобы мне взглянуть, что лежит в них!" Но
девушка возразила: "Зачем открывать их?" И тогда евнух закричал: "Не тя-
ни, эти сундуки необходимо открыть!" - и поднялся и сразу же начал  отк-
рывать сундук, в котором был я. И меня понесли к евнуху, и тогда мой ра-
зум исчез, и я облился от страха, и моя вода полилась из сундука; и  де-
вушка сказала евнуху: "О начальник, ты погубил и меня и себя и  испортил
вещи, стоящие десять тысяч динаров! В этом сундуке разноцветные платья и
четыре манна [59] воды Зезема [60], и сейчас вода потекла на одежды, кото-
рые в сундуке, и теперь в них полиняет краска". - "Бери твои  сундуки  и
уходи, - сказал евнух, и слуги подняли мой сундук и  поспешили  уйти,  а
другие сундуки понесли вслед за моим. И когда  они  шли,  до  моих  ушей
вдруг донесся голос, восклицавший: "Горе, горе! Халиф, халиф!" И,  услы-
шав это, я умер живьем и произнес слова, говорящий которые не  смутится:
"Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Вот беда,  ко-
торую я сам себе устроил!" И я услышал, как  халиф  спросил  невольницу,
мою подругу: "Горе тебе, что у тебя в этих сундуках?" И она отвечала: "У
меня в сундуках платья Ситт-Зубейды". А халиф сказал: "Открой  их  мне!"
И, услышав это, я умер окончательно и подумал:  "Клянусь  Аллахом,  этот
день - последний в моей земной жизни! Если я останусь цел, то женюсь  на
ней и никаких разговоров, а если мое дело раскроется, мне отрубят  голо-
ву! О!" И я стал говорить: "Свидетельствую, нет бога,  кроме  Аллаха,  и
Мухаммед - посланник Аллаха..."
   И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.


   Двадцать восьмая ночь

   Когда же настала двадцать восьмая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,
о счастливый царь, что юноша начал говорить:  "Свидетельствую,  что  нет
бога, кроме Аллаха!"
   И я услышал, - продолжал юноша, - как девушка сказала: "В этих сунду-
ках доверенные мне вещи и одежды для Ситт-Зубейды, и  она  хочет,  чтобы
никто их не видел". Но халиф воскликнул: "Я непременно их открою и  пос-
мотрю, что в них!" И потом он кликнул евнухов и сказал им: "Подайте  мне
сундук". И я убедился, что погиб, без всякого сомнения, и мир исчез  для
меня. И евнухи стали подносить один сундук за другим, и  халиф  видел  в
них благовония, и ткани, и роскошные платья; и сундуки все открывали,  а
халиф смотрел на бывшие там платья и прочее, пока не  остался  лишь  тот
сундук, где был я. И они уже протянули руки, чтобы открыть его,  но  де-
вушка поспешно подошла к халифу и сказала: "Этот сундук,  который  перед
тобой, мы откроем только при Ситт-Зубейде. Это  тот,  где  находится  ее
тайна!" И, услышав эти слова, халиф приказал вносить сундуки,  и  евнухи
подошли и унесли меня в сундуке, где я был,  и  поставили  меня  посреди
комнаты между сундуками (а у меня высохла слюна). И моя подруга выпусти-
ла меня и сказала: "Нет для тебя беды и страха; расправь  свою  грудь  и
успокой свое сердце и посиди, пока не придет Ситт-Зубейда, - быть может,
я достанусь тебе на долю".
   И я посидел немного и вдруг вижу, приближаются десять невольниц - де-
вы, подобные месяцу, и становятся в два ряда, за ними идут еще  двадцать
невольниц - высокогрудые девы, и между ними Ситт Зубейда, и она не может
идти - столько на ней платьев и украшений. И когда она пришла, невольни-
цы вокруг нее расступились, а я подошел к ней и поцеловал перед нею зем-
лю. И она сделала мне знак сесть. И я сел перед нею, а она принялась ме-
ня расспрашивать и осведомилась о моем происхождении, и я ответил ей  на
се вопросы; и тогда она обрадовалась и воскликнула: "Наше воспитание  не
обмануло нас, девушка!"
   "Знай, - сказала она мне потом, - что эта девушка у нас вместо  доче-
ри, и она - залог Аллаха, вверенный тебе". И я поцеловал перед нею  зем-
лю, и Ситт-Зубейда согласилась на мой брак с девушкой. И  она  приказала
мне пробыть у них десять дней, и я провел у них это время, не  видя  де-
вушки, и только одна из прислужниц приносила мне обед и  ужин.  А  после
этого срока СиттЗубейда посеветовалась с халифом относительно  моей  же-
нитьбы на ее невольнице, и халиф разрешил и приказал  выдать  ей  десять
тысяч динаров. И Ситт-Зубейда послала за свидетелями и судьей, и скрепи-
ли мою брачную Запись с девушкой, а после этого приготовили  сладости  и
роскошные кушанья и разнесли их по всем помещениям. Так прошло  еще  де-
сять дней, а через двадцать дней девушка сходила в баню, и потом  подали
столик с кушаньями, в числе которых было блюдо засахаренного  миндаля  в
уксусе, политого розовой водой с мускусом, и подрумяненные куриные груд-
ки, и прочее, ошеломляющее ум. И, клянусь Аллахом, я, не откладывая, на-
лег на миндаль и наелся им досыта и вытер руки, но забыл их: вымыть, и я
сидел до тех пор, пока не наступил мрак; и зажгли свечи, и пришли певицы
с бубнами, и невесту все время открывали и одаривали золотом,  пока  она
не обошла весь дворец, а после этого ее привели и облегчили от бывших на
ней одежд, и я остался с нею наедине в постели и обнял се, и  не  верил,
что обладаю ею. Но она почувствовала от моих рук запах  миндального  ку-
шанья и, почуяв его, издала громкий крик, и невольницы  со  всех  сторон
прибежали к ней, а я испугался и не знал, что  случилось.  И  невольницы
спросили ее: "Что с тобой, сестрица?" И она отвечала: "Уведите  от  меня
этого сумасшедшего! А я-то думала, что он разумен!" - "В чем же  прояви-
лось мое безумие?" - спросил я. И она воскликнула:  "Сумасшедший,  зачем
ты поел миндаля и не вымыл руки? Клянусь Аллахом, я отплачу тебе за твой
поступок! Разве может такой, как ты, обладать подобною мне!" И она взяла
лежавший рядом с нею витой бич и стала бить меня им по спине  и  по  си-
денью, пока я не потерял сознания от множества ударов; а она сказала не-
вольницам: "Возьмите его и отведите к правителю  города:  пусть  отрежут
ему руку, которую он не вымыл, поев миндаля!" И, услышав  эти  слова,  я
воскликнул: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха. Мою  руку  отрежут  за
то, что я ел миндаль и не вымыл ее!" И невольницы подошли к ней и сказа-
ли: "О сестрица, не взыщи с него на этот раз за его  поступок!"  Но  она
воскликнула: "Клянусь Аллахом, я непременно отрежу что-нибудь у него  на
теле!" И она ушла и исчезла на десять дней, так что я ее но видел, а че-
рез десять дней она пришла и сказала мне: "О чернолихий, я  научу  тебя,
как есть миндаль и не мыть рук!"
   И она кликнула невольниц, и они связали мне  руки,  а  девушка  взяла
острую бритву и отрезала мне большие пальцы, - как вы видите, господа, -
и я потерял сознание. А затем она посыпала раны порошком, и кровь  оста-
новилась, и я стал говорить: "Не буду больше есть миндаля, пока не вымою
рук сорок раз мылом, сорок раз содой и сорок раз щелоком!" И она взяла с
меня обещание, что я не стану есть миндаля раньше,  чем  не  вымою  руки
так, как я сказал. И когда вы принесли этот миндаль, цвет моего лица из-
менился, и я про себя подумал: "Из-за этого миндаля мне отрезали большие
пальцы". А раз вы меня заставили, я и сказал: "Мне непременно  надо  ис-
полнить то, в чем я поклялся".
   "А что было с тобою после этого?" - спросили присутствующие. И  юноша
ответил: "Когда я поклялся ей, ее сердце успокоилось, и я проспал с нею.
И мы прожили некоторое время, а потом она сказала мне: "Нехорошо, что мы
живем во дворце халифа, куда никто не вступал, кроме тебя, да и ты вошел
сюда только стараниями СиттЗубейды". И она дала мне пятьдесят тысяч  ди-
наров и сказала: "Возьми эти деньги, пойди и купи нам просторный дом". И
я вышел и купил просторный дом, красивый и вместительный, и она перенес-
ла туда все бывшие у нее в доме ценности и скопленные ею богатства, тка-
ни и редкости. Вот причина того, что мне отрезали большие пальцы".
   И мы поели и ушли, а после этого с горбуном случилось то, что  случи-
лось, и вот мой рассказ, и больше ничего".
   "Это не удивительнее, чем история горбуна; напротив, история  горбуна
удивительней этого, и всех вас необходимо повесить", -  сказал  царь.  И
тогда выступил вперед еврей, поцеловал перед царем землю  и  молвил:  "О
царь времени, я расскажу тебе рассказ более  удивительный,  чем  рассказ
горбуна". - "Подавай, что у тебя есть", - сказал царь Китая. И еврей на-
чал: