Гоголь Николай Васильевич

Гоголь Николай Васильевич

собрание сочинений Gatchina3000.ru



В начало

 

Николай Гоголь

Выбранные места из переписки с друзьями

Христианин идёт вперед



			Оглавление 'Переписка с друзьями'





XII
     ХРИСТИАНИН ИДЕТ ВПЕРЕД
     (Письмо к Щ.....ву)

     Друг мой! считай себя не иначе, как школьником и  учеником.  Не  думай,
чтобы ты уже был стар для того, чтобы  учиться,  что  силы  твои  достигнули
настоящей зрелости и развития и  что  характер  и  душа  твоя  получили  уже
настоящую форму и не могут быть лучшими.  Для  христианина  нет  оконченного
курса;  он  вечно  ученик  и  до  самого  гроба  ученик.  По  обыкновенному,
естественному ходу человек достигает полного развития ума своего в  тридцать
лет. От тридцати до сорока еще кое-как идут вперед его силы; дальше же этого
срока в нем ничто не подвигается, и все им производимое не только  не  лучше
прежнего, но даже слабее и холодней прежнего. Но для  христианина  этого  не
существует, и где для других предел совершенства, там для  него  оно  только
начинается. Самые способные  и  самые  даровитые  из  людей,  перевалясь  за
сорокалетний возраст, тупеют, устают и слабеют. Перебери  всех  философов  и
первейших всесветных гениев: лучшая пора их была только во время их  полного
мужества; потом они уже понемногу выживали  из  своего  ума,  а  в  старости
впадали даже в младенчество. Вспомни  о  Канте,  который  в  последние  годы
обеспамятел вовсе и умер, как ребенок. Но пересмотри жизнь всех  святых:  ты
увидишь, что они крепли  в  разуме  и  силах  духовных  по  мере  того,  как
приближались к дряхлости и смерти. Даже и те из них, которые от  природы  не
получили никаких блестящих даров и считались всю жизнь простыми  и  глупыми,
изумляли потом разумом  речей  своих.  Отчего  ж  это?  Оттого,  что  у  них
пребывала всегда та стремящая сила, которая  обыкновенно  бывает  у  всякого
человека только в лета его юности, когда он видит перед  собой  подвиги,  за
которые наградой всеобщее рукоплесканье, когда ему мерещится радужная  даль,
имеющая такую заманку для юноши. Угаснула пред ним даль и подвиги - угаснула
и сила стремящая. Но перед христианином сияет вечно даль, и  видятся  вечные
подвиги. Он, как юноша, алчет жизненной битвы; ему есть с чем воевать и  где
подвизаться,  потому  что  взгляд   его   на   самого   себя,   беспрестанно
просветляющийся, открывает ему новые недостатки в  себе  самом,  с  которыми
нужно производить новые битвы. Оттого и все его силы не только  не  могут  в
нем заснуть или ослабеть, но еще возбуждаются беспрестанно; а  желанье  быть
лучшим и заслужить рукоплесканье на небесах придает ему такие  шпоры,  каких
не может дать наисильнейшему честолюбцу его ненасытимейшее  честолюбие.  Вот
причина, почему христианин тогда идет вперед, когда другие назад,  и  отчего
становится он, чем дальше, умнее.
     Ум не есть высшая в нас  способность.  Его  должность  не  больше,  как
полицейская: он может только привести в порядок и расставить по  местам  все
то, что у нас уже есть. Он сам не двигнется вперед, покуда  не  двигнутся  а
нас все другие способности, от которых  он  умнеет.  Отвлеченными  чтеньями,
размышленьями и беспрестанными слушаньями всех  курсов  наук  его  заставишь
только слишком немного уйти вперед; иногда это даже подавляет его, мешая его
самобытному развитию. Он несравненно  в  большей  зависимости  находится  от
душевных состояний: как только забушует  страсть,  он  уже  вдруг  поступает
слепо и глупо; если же покойна душа и не кипит никакая  страсть,  он  и  сам
проясняется и поступает умно. Разум есть несравненно высшая способность,  но
она приобретается не иначе, как победой над  страстьми.  Его  имели  в  себе
только те люди, которые не пренебрегли своим внутренним  воспитанием.  Но  и
разум не дает полной возможности человеку стремиться вперед. Есть высшая еще
способность, имя ей - мудрость, и ее может дать нам  один  Христос.  Она  не
наделяется никому из нас при рождении, никому из нас не есть  природная,  но
есть дело высшей благодати небесной. Тот, кто уже имеет и ум и разум,  может
не иначе получить мудрость, как молясь о ней и день и ночь, прося и  день  и
ночь ее у бога, возводя душу свою до голубиного незлобия и убирая все внутри
себя до возможнейшей чистоты, чтобы принять  эту  небесную  гостью,  которая
пугается жилищ, где не пришло в порядок душевное  хозяйство  и  нет  полного
согласья во всем. Если же она вступит в дом, тогда начинается  для  человека
небесная жизнь, и он  постигает  всю  чудную  сладость  быть  учеником.  Все
становится для него учителем; весь мир для  него  учитель:  ничтожнейший  из
людей может быть для него учитель. Из совета  самого  простого  извлечет  он
мудрость совета; глупейший предмет станет к нему своей  мудрой  стороной,  и
вся вселенная перед ним станет, как одна открытая книга ученья: больше  всех
будет он черпать из нее сокровищ, потому что больше всех будет слышать,  что
он ученик. Но если только возмнит он хотя на миг, что ученье его кончено,  и
он уже не ученик, и оскорбится он чьим бы то ни было уроком  или  поученьем,
мудрость вдруг от него отнимется, и останется он впотьмах, как царь  Соломон
в свои последние дни.