Медея

(Μήδεια) — дочь колхидского царя Эфета и Гекаты, внучка Гелиеса. Имя М. тесно связано с одним из древнейших греческих сказаний, об аргонавтах, — обломком преданий о сношениях греков со странами Востока в доисторические времена. Чарам М. научилась от матери. Гера и Афродита зажгли в ней страсть к Язону, когда последний, во главе аргонавтов, прибыл в Колхиду за золотым руном. Чудесная мазь М. делает Язона мощным и неопалимым, и он укрощает дышащих огнем быков, вспахивает ими обширное поле; чарами М. усыплен тот змей, которому доверено было царем золотое руно, и Язон овладел сокровищем. Согласно уговору, в награду за услуги, Язон обязан был взять себе М. в жены и уехать в Грецию вместе с ней. Когда Эфет пустился в погоню за аргонавтами и уже настигал их, М. изрубила брата своего Ансирта на куски и бросала куски в море; отец стал собирать останки сына, и погоня была замедлена. На Крите пал от руки М. великан Тал. По прибытии в Иолк Язон, при помощи М., отомстил Пелии за его насилия и преступления: М. уговорила дочерей Пелии зарезать отца и сварить в котле, уверяя, что из котла он выйдет живым и юным. По обнаружении цареубийства Язон и М. бежали в Коринф. Когда, после 10 лет супружеской жизни, Язон изменил М. ради Главки, или Креузы, дочери коринфского царя, М., в гневе на супруга, умертвила юную невесту Язона и ее отца, причем орудием смерти послужили платье и венец, отравленные ужасным ядом и принятые невестой в дар. Тут же умертвила М. двух детей своих от Язона, а сама на драконовой колеснице бежала в Афины, к царю Эгею. По одному из вариантов, М., по смерти Креонта, сделалась царицей Коринфа; коринфские женщины, желая свергнуть с себя иго варварки и волшебницы, умертвили 14 детей ее у алтаря Геры Акраи, где М. искала убежища. В Афинах М. родила Эгею сына Меда, но и оттуда была изгнана, за покушение отравить царского сына Тезея. Конец жизни М. провела в Колхиде, куда она возвратилась с сыном и где восстановила отца на царство, умертвив похитителя его власти, своего дядю Пepceca; по другому сказанию, власть над Колхидой она предоставила сыну Меду, по имени которого названа была Медией (Мидией) завоеванная им страна. Черты кудесницы, изначала присущие образу М., возобладали над прочими ее свойствами в позднейших произведениях поэтов. У поэта александрийской школы, Аполлония Родосского (ок. 280-200 до Р. Х.), М. — общий тип кудесницы и чародейки, как изображает ее и Овидий в "Метаморфозах": она низводит Луну на Землю, собирает и разгоняет тучи, потрясает леса и горы, смиряет змей и т. п. Древнейшее упоминание о М. содержится в "Феогонии" Гезиода; героиней драмы впервые сделал М. Неофрон. Еврипиду принадлежит честь разработки характера, в основных чертах своих созданного его предшественником; ни последующая древность греческая и римская (Сенека), ни новые драматурги (Корнель, Легуве) не прибавили ничего существенного не только к характеру героини, но даже к построению драмы. Сказание о М. сохранилось, кроме Еврипида, у Диодора, Аполлодора, Гигина и Павсания. Имена городов Иолка, Коринфа, Афин, удерживаясь в сказании о М. до позднейших форм его, дают некоторое понятие о том, где возникло сказание и где получало дальнейшее развитие; но проникнуть в первоначальные мотивы сказания или в его основу едва ли возможно. Мифологи склонны сводить все сказание о Язоне и М. к солнечно-лунному мифу (Преллер, М. Мюллер, Рошер) или в образе М. видеть молнию, а в Язоне — солнечного героя, торжествующего над чудовищными силами грозы (Шварц, Дешарм). Кёлер сопоставляет множество европейских сказок и индийскую сказку о царевиче Срингабуджа, все с содержанием близким к тому, что рассказывается о M. ("Orient u. Occident", II, 113 сл.). Проф. Воеводский ищет в сказании о М. следов людоедства ("Каннибализм в греч. мифах", 328 сл.).

Ср. Patin, "Etudes sur les tragiques grecs. Euripide" (I, 116-196); L. Schiller, "M. im Drama alter u neuer Zeit" (Инсб., 1864).