Семиотика (греч. semeiotikón, от seméion — знак, признак), семиология, наука, исследующая свойства знаков и знаковых систем (естественных и искусственных языков). С. изучает характерные особенности отношения «знак — означаемое», распространённого достаточно широко и несводимого к причинно-следственным отношениям. Термин «знак» понимается в широком смысле как некоторый объект (вообще говоря, произвольной природы), которому при определённых условиях (образующих в совокупности знаковую ситуацию) сопоставлено некоторое значение, могущее быть конкретным физическим предметом (явлением, процессом, ситуацией) или абстрактным понятием.

  С. выделяет три основных аспекта изучения знака и знаковой системы (т. е. совокупности знаков, устроенной определённым образом): 1) синтактика, изучающая внутренние свойства систем знаков безотносительно к интерпретации (правила построения знаков в рамках знаковой системы); 2) семантика, рассматривающая отношение знаков к обозначаемому (содержание знаков) или, что то же, соотношения между знаками и их интерпретациями, независимо от того, кто служит «адресатом» (интерпретатором); 3) прагматика, исследующая связь знаков с «адресатом», т. е. проблемы интерпретации знаков теми, кто их использует, их полезности и ценности для интерпретатора. Т. о., если семантика и особенно синтактика имеют дело лишь с частью семиотических проблем, то прагматика, нуждающаяся в «помощи» со стороны конкретных наук (например, психологии, психолингвистики, социальной психологии), изучает всю относящуюся к С. проблематику в целом.

  Задачей синтактики является описание запаса правил ьно построенных текстов (составных знаков) для различных классов знаковых систем. В общем случае задача синтактики состоит в формулировке такой теории (списка синтаксических отношений и перечня постулатов), что класс текстов данной знаковой системы есть класс всех моделей этой теории. В этом случае постулаты теории исчерпывающим образом описывают запас допустимых текстов. В частности, для языков программирования синтактика разработана настолько хорошо, что имеются способы машинной проверки правильности построения программ. В случае естественного языка формальное описание синтактики получено лишь фрагментарно.

  В семантике знаковых систем различают значение знака (денотат — то, что данный знак обозначает в конкретной знаковой ситуации) и его смысл (десигнат, концепт, информация, которую знак несёт об обозначаемом, см. Сигнификат). Так, слово естественного (например, русского) языка не просто служит меткой этого предмета, позволяющей выделит ь его среди других предметов, но обычно и характеризует этот предмет по каким-то его свойствам. Один и тот же знак способен, как правило, в разных ситуациях обозначать разные предметы, выделяя их на основании общего концепта. Неоднозначность соответствия знака и концепта ведёт к т. н. омонимии, полисемии и синонимии.

  Прагматика связана с изучением категории полезности, ценности, понятности знака, а также с исследованием семантической информации, где существенную роль играет вопрос об оценке информации, извлекаемой данным адресатом из текста. Наиболее содержательные исследования в С. возникают там, где связаны два или три из перечисленных аспектов. Одно из важных достижений С. — установление принципиальной несводимости семантики к синтаксису.

  Эв ристическая ценность С. состоит не только в возможности с единой точки зрения рассматривать разные знаковые системы, но и в возможности обнаружить знаковый характер различных ситуаций в человеческом обществе и тем самым увидеть ещё один важный аспект этих ситуаций. Изучение т. н. «вторичных моделирующих систем» позволяет обнаруживать знаковые ситуации в самых различных областях культуры (литература, искусство, ритуалы, игры и т. п.). В этом случае семиотический аспект никогда не исчерпывает природы изучаемых явлений, но позволяет увидеть существенные структуры в синтактике изучаемых знаковых систем (например, свойства поэтических размеров, структура композиции художественного произведения и т. п.).

  Поскольку знак есть носитель информации, С. получает большое прикладное значение при исследовании и проектировании знаковых систем, используемых в процессах передачи и обработки информации. Прикладные разработки идут по двум основным направлениям. Первое — это создание искусственных языков, позволяющих удобно алгоритмизировать процессы обработки информации (например, языков программирования, языков для индексирования документов, записи научно-технических фактов и т. п.). В задачах управления сложными системами важную роль играет создание языка, позволяющего описать класс возможных ситуаций (включая принятие решений). Второе направление — это создание алгоритмов, обеспечивающих обработку текстов на естественном языке (машинный перевод, автоматическое индексирование и реферирование, перевод с естественного языка на формальный язык и т. п.).

  Впервые развёрнутая программа семиотических исследований появилась в работах Ч. С. Пирса (у него фигурирует и сам термин «С.»); Ч. У. Моррис значительно развил идеи С. и ввёл разделение её на синтактику, семантику и прагматику. Однако оформление С. как целостной самостоятельной области научных исследований с характерным методологическим подходом связано прежде всего с проблематикой, представленной искусственными формальными языками (логико-математические исчисления, порождающие грамматики в математической лингвистике, информационно-поисковые языки, языки программирования и др. языки, обладающие «регулярным» синтаксисом).

  Ю. А. Шрейдер.

  Лингвистическая С. изучает естественный язык — важнейшую из знаковых систем, действующих в сфере культуры, — с точки зрения его общности с другими знаковыми системами. Вместе с тем язык выступает как эталон знаковых систем. Знак в нём четко выделим, что имеет место только в высокоорганизованных системах, и сохраняет трёхэлементное устройство, характерное для знак овой системы в целом (см. Семантика, Знак языковой, Знаковая теория языка). Лингвистическая С., или лингвосемиотика, представлена работами Э. Бенвениста, Л. Прието во Франции, Е. Куриловича, Е. Пельца в Польше, В. В. Мартынова, Ю. С. Степанова в СССР и др., ориентирующимися главным образом на исследование языка в свете общих семиотических закономерностей.

  Нарративная С. (от лат. narro — рассказываю), в той или иной мере представленная в работах всех семиотиков, особенно Ю. М. Лотмана в СССР, У. Эко в Италии, Р. Барта, Ю. Кристевой, Ц. Тодорова во Франции и др., изучает преимущественно художественные, а также юридические, публицистические, религиозные тексты, произведения живописи, кино, архитектуры и т. д., рассматривая их по аналогии с исследованием языка. Нарративная С. в этом отношении лишь завершает предше ствующую научную традицию: во всех материалистических эстетических теориях прошлого, а также в диалектико-материалистической эстетике искусство характеризуется как неразрывное единство чувственно-материальных и идеально-смысловых моментов, причём первые выступают как выражающее (явление, факт, означающее), а вторые — как выражаемое (означаемое, сущность, смысл, идея) и, следовательно, эти теории имеют дело с глубинными знаковыми отношениями. Однако семиотической системой, а значит и непосредственным предметом нарративной С. является не искусство в целом, а всегда отдельное произведение искусства, т. к. только в пределах отдельного произведения (реже их цикла) действуют определённые аналогии с языком и речью — устанавливаются более или менее однозначные правила означивания (семиозиса), единицы «словаря», правила «синтаксиса» и порождения текста. Соответственно тому, какая из названных аналогий с языком признаётся наиболее существенной, выделяются различные подходы. Прежде всего (в работах Б. А. Ларина и Ю . Н. Тынянова 1920—30-х гг.) было обращено внимание на особенности означивания в поэтическом тексте — своеобразную синонимию понятий и пр. (например, у С. Есенина «синий» — синоним к «милый», «нежный»). С другой стороны (работы А. Белого 20—30-х гг.) были показаны особенности «глубинного» поэтического словаря и семантики (отношение, например, А. С. Пушкина к природе обнаруживается в сумме всех его текстов о солнце, воде, воздухе, небе, из которых складывается общий образ «небосвод дальний блещет»; поэзия Е. А. Баратынского даёт иной образ-тип — «облачно небо родное»). Т. н. школа русского формализма (в особенности работы В. Я. Проппа, В. Б. Шкловского, Б. М. Эйхенбаума, Р. Якобсона) вскрыла синтаксические и формальные аналогии, обобщив их в тезисе «искусство как приём». Этот подход получил крайнее развитие у некоторых представителей французской школы с её тезисом «искусство как язык» (Р. Барт, Ю. Кристева и др.). При этом аналогии отдельного произведения с языком без достаточных оснований переносятся на искусство в целом, а у некоторых авторов (например, у Ю. Кристевой) возводятся в ранг всеобщего «метода критического преодоления всех других методов» и отождествляются с идеологией. Вместе с тем в той мере, в какой отдельные художественные произведения образуют циклы и далее в совокупности представляют школы, направления и, наконец, художественно-исторической эпохи (например, итальянское Возрождение), может быть поставлен вопрос о семиотических отношениях между отдельными произведениями, отдельными искусствами — живописью, литературой и т. д. и тем самым — о семиотических чертах искусства в целом. Эта актуальная проблема снова возвращает исследователя к др. аспектам культуры и т. о. вся С. предстаёт как единая дисциплина.

  Ю. С. Степанов.

  Лит.: Соссюр Ф. де, Курс общей лингвистики, пер. с франц., М., 1933; Белый А., Поэзия слова, П., 1922; Карнап P., Значение и необходимость, пер. с англ., М., 1959; Чёрч А., Введение в математическую логику, пер. с англ ., т. 1, М., I960, с. 15 — 63; Пропп В. Я., Морфология сказки, 2 изд., М., 1969; Бахтин М., Проблемы поэтики Достоевского, 2 изд., М., 1963; Труды по знаковым системам, «Ученые записки Тартуского Гос. университета», 1964, и. 1 (и последующие выпуски); Иванов В. В., Топоров В. Н., Славянские языковые моделирующие семиотические системы, М., 1965; Богатырев П. Г., Вопросы теории народного искусства, М., 1973; Степанов Ю. С., Семиотика, М., 1971; Клыков Ю. И., Семиотические основы ситуационного управления, М., 1974; Гуревич А. Я., Категории средневековой культуры, М., 1972; Лотман Ю. М., Семиотика кино и проблемы киноэстетики, Таллин, 1973; Шрейдер Ю. А., Логика знаковых систем, М., 1974; Мартынов В. В., Семиологические основы информатики, Минск, 1974; Бенвенист Э., Общая лингвистика, пер. с франц., М., 1974; Ларин Б. А., Эстетика слова и язык писателя, Л., 1974.