Право войны

— отдел международного права (см.), имеющий своим предметом обусловленные войной отношения между государствами. Война, значительно изменяя обычные в мирное время отношения между народами, рано привлекла внимание исследователей и побудила их выделить международное право в особую область правоведения (Альберико Джентили, в конце XVI века). С тех пор в научных системах война рассматривается как средство восстановления нарушенных и выяснения спорных правоотношений, т. е. как юридический процесс между государствами. Основанием такого взгляда было общераспространенное у первобытных народов, господствовавшее и в средневековой Европе представление, что правовые споры могут и должны решаться путем физического состязания. Войны, которые велись в защиту права, считались справедливыми, законными (bellum iustum, bellum legitimum); все остальные признавались правонарушешем и в свою очередь служили законным поводом (iusta causa) для объявления войны. Широкие рамки "естественного права" давали, однако, возможность включить любую войну в разряд справедливых. С победой положительно-правовой школы войны в защиту интересов хотя бы наиболее жизненных, но не получивших еще юридической санкции, должны были перейти в разряд незаконных. Такой взгляд на правомерность войны, в зависимости от вызвавших ее причин, продержался до последнего времени и служит объяснением существующего доныне обычая оправдывать предпринятую войну ссылкой на совершенное противником правонарушение. Но разделение войн на справедливые и несправедливые в настоящее время оставлено, как не имеющее никакого юридического значения: каковы бы ни были причины войны, ее последствия и применяемое к ней П. войны одинаковы. Вместе с тем должно было потерять почву и представление о войне, как о юридическом процессе. Даже войны, предпринятые в защиту права, не ограничиваются восстановлением правовых отношений в прежнем виде, но, в случае удачи, идут дальше первоначальной цели и приводят к созданию нового права. Поэтому, вернее было бы уподобить войну не юридическому процессу, а насильственному перевороту в существующем правопорядке. Подобно революции, война может иногда служить охраной права от посягательств со стороны тех, над кем нет высшей юридической власти; но чаще она ведет к разрушению старых правовых отношений и замене их новыми, находящимися в большем соответствии с изменившимся отношением политических сил. Продолжающееся поныне обращение к войне, как правосозидающей силе, служит доказательством, что державы еще не в состоянии заранее рассчитать свои силы и соответственно им идти навстречу новым запросам правовой жизни. Когда П. получит способность быстро приноравливаться к интересам и справедливым требованиям каждого члена международной общины, войны могут стать излишними. К достижению этой конечной цели международное П. стремится двумя путями: 1) сокращением случаев произвольного обращения к войне (замена войны другими средствами) и 2) ограничением произвола при выборе самих средств войны (гуманизация войны). Писатели высказываются в пользу того или другого пути, в зависимости от усвоенного ими взгляда на природу войны. Одни видят в войне вечное божественное установление (Жозеф де Мэстр), благодетельно двигающее человечество по пути прогресса и не допускающее его погрязнуть в эгоизме и заботах о материальном благосостоянии (граф Мольтке, Меркель, Людер и другие германские публицисты после войны 1870—71 гг.). Идеализируя войну, они не находят нужным и возможным стремиться к ее устранению и довольствуются ее гуманизацией, не заходя и в этом направлении очень далеко. Другие, держась более реального взгляда на природу войны (большинство интернационалистов) требуют, помимо гуманизации, постепенной замены войны иными средствами борьбы, причем некоторые считают это достижимым и при настоящих условиях международной жизни (утописты вечного мира), другие — лишь в отдаленном будущем.

1. Замена и ycmpaнeниe войны с давних времен составляло мечту моралистов и философов (см. Мир вечный). Международное П., после безуспешных попыток ограничить обращение к войне случаями правонарушений ("справедливая война"), и притом наиболее тяжелых (нарушение так назыв. основных прав государств), обратилось к другим средствам. Оно установило для некоторых случаев обязательное обращение к добрым услугам или посредничеству третьих держав (напр., в случае столкновения с Турцией или по поводу владений в бассейне реки Конго). Сделан ряд попыток ввести обязательное обращение к международному суду, который со временем может заменить все войны, возбуждаемые правовыми спорами (см. Третейский суд). Наконец, новейшее международное П. ограничило случаи произвольного обращения к войне, создав так назыв. вечно нейтральные государства и гарантировав их нейтралитет (см. Нейтралитет). За указанными незначительными и немногочисленными исключениями, государства пользуются в настоящее время неограниченным правом по своему усмотрению обращаться к войне для защиты своих прав или интересов.

2. Гуманизация войны. Не имея пока возможности устранить войну из своей области, международное П. считается с ней, как с существующим фактом, и заботится о том, чтобы смягчить ее наиболее грубые проявления и вредные последствия. Совокупность этих мер составляет П. войны в тесном смысле, или так наз. законы и обычаи войны (Kriegsmanier). Последние создаются взаимодействием противоположных факторов — военных соображений и требований гуманности. Война имеет своей ближайшей целью отнять у противника возможность дальнейшего сопротивления и этим путем заставить его признать чужую волю. Цель эта не меняется, но к достижению ее ведут различные средства. Все попытки вывести П. войны из понятия военной цели (Людер, Иенс и др.) оказались безуспешными: для этой цели все средства безразличны, и грубейший произвол может найти в ней свое оправдание. К такому же произволу ведет широкое толкование, даваемое понятию военной необходимости (raison de guerre, Kriegsraison). Понятие это должно быть ограничено случаями необходимой обороны и служить оправданием не правонарушения, а лишь его ненаказуемости; в противном случае, произвольно отступая от П. войны, воюющие стороны всегда могут сослаться на это легко растяжимое понятие. Действительные ограничения военного произвола надо искать не в самой войне, а вне ее. Их ставят требования гуманности, прогрессивно возрастающие вместе с общим культурным ростом человечества. П. войны может служить, поэтому, верным показателем культурного развития. В каждую данную эпоху его состояние определяется взаимным отношением указанных выше двух факторов; всякое изменение в их соотношении имеет своим последствием изменение П. войны. Рост последнего обусловлен ростом гуманности и культуры; их завоевания постепенно суживают сферу войны и в будущем могут привести к полному уничтожению войны в ее современной форме.

Исторический рост П. войны совершался медленно, с неоднократными задержками и даже попятными движениями. Образование этого права начинается еще в до государственном быту, в отношениях междуродовых и междуплеменных. Уже на этой ступени культурной жизни мы встречаем некоторые обычаи, создание которых потребовало долговременного психического труда; но впоследствии они казались столь простыми и общераспространенными, что признаны за "естественное П.", данное помимо всякого опыта. Таковы правила: не начинать войны без предварительного формального объявления ее, уважать неприкосновенность герольдов, не нарушать данного слова или клятвенного обещания. В них кроются зачатки не только военного права, но также посольского и договорного. Война, подчиненная известным правовым требованиям, выделяется из понятия разбоя; военное время отделяется от мирного, создается возможность правомерного перехода от одного к другому; при помощи договоров правовые отношения получают дальнейшее развитие. С образованием государственной власти П. войны крепнет, получая более твердую почву: сильная власть дисциплинирует войско и тем облегчает соблюдение П. Нормы, выработанные в междуплеменных отношениях, усваиваются государством и применяются к столковениям междугосударственным. П. войны необходимо предполагает некоторую общность правовых воззрений. Известный минимум ее существует и между народами, различными в отношениях культурном, национальном и религиозном; но несходство правовых воззрений обусловливает крайнюю суровость и жестокость войн между такими народами (войны евреев в Ханаане, германцев и славян — с римской империей, гуннов и монголов — с осешими уже народами Европы, христиан — с мусульманами, современных европейцев — с народами Африки и Азии). У народов, связанных культурно национальной общностью, П. войны, наоборот, значительно смягчается и расширяется в целую систему норм. Такое П. войны было известно в древности государствам Греции, Индии, Италии, позже — народам мусульманским и народам христианским. Индийский сборник законов Ману (см.) содержит в книгах 7-й и 10-й весьма подробные постановления, дающие известную охрану как личности, так и имуществу мирных жителей-землепашцев, и устанавливающие между самими сражающимися (из касты воинов) некоторые правила рыцарской войны: не дозволяется умерщвление раненых, молящих о пощаде и лишенных возможности защищаться, употребление зазубренных или отравленных стрел и т. п.; неприятелю, занявшему страну, предписывается сохранение местного правового порядка. Отголоски индусского П. войны встречаются и в позднейших памятниках — Панчатантре и Гитопадеше. Арриан свидетельствует, что эти нормы действительно применялись. В Италии, среди латинских племен, также выработалось свое П. войны (см. Фециальное П.). Здесь война впервые выступает со всеми признаками юридического процесса: к войне можно прибегнуть лишь для защиты права и не иначе, как после отказа противника дать требуемое удовлетворение; объявление войны строго регламентировано; воюющие стороны во время войны совершенно равноправны, и к ним одинаково применяется институт постлиминиума (см.). Заключенные с противником договоры о перемирии, капитуляции и проч. не должны быть нарушаемы; исполнение их обеспечивается заложниками. Само название П. войны (ius belli), противополагаемое П. мира (ius pacis), перешло к нам из Рима. Образовавшееся на месте латинских государств единое римское государство усвоило выработанное предшествующей жизнью П. войны, но частые столкновения с соседними иноплеменными народами значительно видоизменили его. Военные обычаи греческих государств оказали известное влияние. Устанавливается более или менее однообразное П. войны на всем пространстве, занятом народами греко-римской образованности. Сочинения Полибия и римских историков дают богатый материал для суждения о нем. Цицерон делает попытку теоретической разработки П. войны. По античному воззрению, отразившемуся и в литературных работах нового времени, сильнейшая сторона получала безграничное П. распоряжаться жизнью и имуществом побежденного противника. Пользование этим П. умерялось политическими соображениями и было различно соответственно целям, ради которых предпринималась война. Бесполезное истребление населения сменяется установлением рабства, которому подпадает сначала все население, потом одни только военнопленные; но и они могли получить свободу, уплатив выкуп; страна разоряется, если не выкупает себя данью; все имущество населения, с переходом его в руки противника, становится, на правах добычи (см.), собственностью последнего. Мудрая политика римского государства по возможности щадила, однако, покоренные страны и их население. С I века до Р. Хр. войны между равноправными политическими союзами прекращаются, а с ними теряется и сознание о П. войны. Рим имеет дело внутри государства — с междоусобными войнами и восстаниями провинции, вне его пределов — с варварскими народами; все столкновения отличаются крайней ожесточенностью; П. войны не находит применения ни здесь, ни там.

Cpeдниe века. Варварские народы, разрушившие римскую империю, имели свои обычаи войны; но слабость культурного развития, в связи с отсутствием прочной государственной организации, держала П. войны этих народов на низком уровне. Усвоить начала античного П. они не могли, так как римляне в столкновениях с ними не придерживались его. Особенной суровостью отличались военные обычаи норманнов. С принятием христианства, под влиянием римской церкви, хранительницы античных преданий, нравы несколько смягчаются; создается культурно-религиозное единство народов Западной Европы и с тем вместе "xpucmиaнcкoe" П. войны. Христиане первых веков избегали служить в войсках, считая убийство врага даже в открытой войне преступным (Василий Вел., Тертуллиан, Ориген, Лактанций). Став с IV в. государственной религией, христианство дало войне свою санкцию (оправдание войны бл. Августином), под условием, чтобы она была предпринята с целью упрочить господство мира. Войны оборонительные считались справедливыми. В средние века решение вопроса о справедливости войны предоставлялось совести каждого отдельного участника; протестантство подчинило совесть государственной воле, признав справедливой всякую войну, предпринятую правительством. Запрещение активного участия в войне ограничено было одним духовенством, но, при непрерывных войнах средних веков, и это ограничение плохо соблюдалось. Церковь, однако, не отказалась от своего призвания водворять мир: некоторые результаты были достигнуты ею путем установления Божьего мира (см. Мир Божий), нейтрализации церквей, монастырей и богоугодных заведений, покровительства мирному населению, в особенности духовенству, паломникам, учащимся. Позднее церковь принялась и за регулирование средств войны, запрещая употребление метательных снарядов, отравленного оружия; благодаря ей, в войнах между христианскими народами прекратился обычай обращать пленных в рабство: пленные освобождались за выкуп, иногда на честное слово до представления выкупа; выкупная сумма определена была обычаем в размере годового дохода пленника. В установлении этой практики видную роль играло рыцарство. Сословная и космополитическая организация последнего, в связи с некоторыми культурными привычками высшего сословия, сделала возможным образование целого свода правил добропорядочной войны (bonne guerre), основанных на понятии о рыцарской чести. Война не начиналась без объявления; обыкновенно противнику вручались размирные грамоты (litterae diffidationis, lettres de deffyance) и давался трехдневный срок для представления удовлетворения. Личность герольда была неприкосновенной; капитуляции и другие договоры строго соблюдались; столкновения нередко кончались, вместо войны, поединками. Влияние рыцарства на смягчение обычаев войны не следует, однако, преувеличивать. Правила рыцарской войны применялисьлишь в отношениях рыцарей между собой; к войску из крестьян рыцари относились с презрением и крайней жестокостью. Со второй половины средних веков устанавливается обычай, по которому недвижимая собственность, поскольку она уцелела от разорения, остается за прежним владельцем; право добычи ограничено движимым имуществом неприятеля. Христианское П. войны изложено в своих главных основаниях уже в декрете Грациана (causa:23: de re militari et bello) и развивалось последующими канонистами-толкователями и папскими декреталиями. В то же самое время вырабатываются и первые правила морской войны: регламентируется каперство (см. Капер), устанавливаются призовые суды (см.), нейтральная собственность получает охрану (см. Нейтралитет). Христианское П. войны применялось лишь в отношениях между народами, составлявшими так наз. respubliса сhristiana; в отношениях к язычникам и мусульманам, а равно и к христианам еретикам, произвол не был ограничен никакими правовыми нормами. Интерес католической церкви мог служить оправданием всякого насилия, даже вероломства. Возвышеннее и гуманнее, в этом отношении, было мусульманское П. войны. Оно также покоилось на религиозной основе и выделении общества правоверных (дар-уль-ислам) из среды остальных, неправоверных народов (дар-уль-харб). В обществе правоверных, из которого еретики исключаются, должен существовать вечный мир. С прочими народами правоверные ведут священную войну (джихад, газават), истребительную — с язычниками, более гуманную — с народами, признающими откровенные книги (евреи, христиане). Война объявляется в форме требования принять ислам или платить в пользу правоверных поголовную дань. Герольды на войне пользуются неприкосновенностью, заключенные с неверными договоры не нарушаются; вероломство, отравление колодцев и обычное на Востоке отрезывание носа и ушей запрещаются; военнопленные подлежат избиению или обращаются в рабство (могут быть выкуплены), но победитель обязан щадить женщин, детей, старцев и калек; захваченная военная добыча распределяется предводителем; грабеж со стороны отдельных воинов не допускается. Основные начала мусульманского П. войны изложены уже в коране, но подробную юридическую разработку они получили в арабской литературе XII — XIII вв. Наибольшей известностью пользовалось руководство "Викая" (Vikay â h), составленное в Испании ок. 1280 г. (автор — Borhan-el-Sher îah-Mahmûd-el-Mahbû b) по образцу более раннему (XII в.) — "Хидая" (Hid â yah), в котором 10 глав посвящено правилам войны с неверными, включая и устройство завоеванных стран. В эпоху крестовых походов правовые воззрения христиан и мусульман встретились; умеренность и гуманность была на стороне сарацин; их П. войны повлияло на обычаи христианских народов, гуманизируя их.

Новое время. Падение феодального строя и с ним вместе рыцарства, развитие торговли и городской жизни в связи с усилением государственной власти, вытеснение холодного оружия огнестрельным и введение постоянных войск — все эти культурные успехи заметно изменили характер войн в новое время и отразились на П. войны. Окрепшая государственная власть, заменив собой пошатнувшийся авторитет власти церковной, приняла на себя заботу об установлении и сохранение мира. Королевский, или земский мир (tr ê ve du roy, quarautaine-le-roy, Landfrieden) довершила дело, начатое установлением мира Божия: оказавшийся недостижимым для всего христианства мир был водворен в пределах отдельных государств. Замиренные внутри, новые государства стремились ко всеобщему замирению Европы. Государи, постепенно ограничивая принадлежавшее вассалам П. войны, требовали прекращения между ними войн, сперва лишь на время так наз. королевской войны (с внешним врагом), потом и в мирное время, заставляя их обращаться для решения своих споров к суду. Войны внутри государства, или междоусобные — подданных между собой (так наз. частные войны, bella privata) и против правительства (так наз. смешанные войны, bella mixta) — перешли в разряд преступлений, караемых уголовным законом. Войной правомерной с этого времени признается лишь вооруженное столкновение между государствами (так наз. публичные войны, bella publica). В литературе, однако, такой взгляд утвердился только на исходе XVII в.; Гуго Гроций различал еще войны частные, публичные и смешанные. Водворяя внутренний мир, государственная власть опиралась на постоянное войско. Случайный состав его требовал, а наемная служба в нем давал возможность строгой регламентации поведения солдат. Первые военные регламенты заботятся главным образом о дисциплине войска в мирное время, ограждая собственных подданных и их имущество от насилий и грабежа наемных солдат; позднее эти правила, тоже в целях поддержания дисциплины, получили применение и на неприятельской территории, во время походов. Для наблюдения за исполнением регламентов и решения всех юридических вопросов, связанных с военной службой, при войсках учреждена была должность аудиторов — военных юристов. Они сопровождали войско в походах, принимали участие в заключении договоров с предводителями неприятельских войск и имели много случаев высказываться по вопросам международного права. Им принадлежат первые исследования по П. войны в новое время (после работ средневековых богословов и канонистов). Таковы аудитор войск импер. Карла V в Италии, позднее военный советник Филиппа II Испанского, итальянец Пьерино Белли (Belli, "De re militari et bello", Венеция, 1563) и генеральный аудитор бельгийских войск Филиппа II, уроженец испанских Нидерландов, Валтасар Аяла (Ayala, "De iure et ofticcis b ellicis et disciplina millitari", Дуэ, 1582). На их трудах отразилось влияние возродившейся античной литературы: П. войны строится ими на строгих правовых воззрениях и суровой военной практике римлян. Представления последних о безграничном праве победителя укоренились в новой литературе и долго тяготели над ней. По общему убеждению этого времени, военный произвол по отношению к лицам и имуществу неприятелей не имеет юридических границ; государство, предпринявшее правомерную войну, в праве руководиться исключительно лишь своими политическими соображениями. Гуго Гроций довольствуется установлением умеряющих начал (temperamenta) чисто нравственного порядка (non id, quod humanae leges permt i tunt, sed... quod fas et pium est), вытекающих из чувства человеколюбия (humanitatis intuitu). Теория держится такого взгляда и в XVIII в. (Корнелис фан Бейнкерсгук), оставаясь далеко позади практики, успевшей в течение XVII — XVIII вв. дать место требованиям права и на войне. Так, предводители войск нередко вступают между собой в соглашения с целью смягчить суровые последствия войны; создаются обычаи цивилизованной войны, отступление от которых требует всякий раз оправдания особыми соображениями военной необходимости (raison de guerre) — понятия, развивающегося в XVIII в. и имеющего в это время еще весьма широкий смысл. Сознание наличности П. войны проявляется во взаимных обвинениях воюющих сторон в несоблюдении обычаев войны, в протестах, обращенных к нейтральным, в стремлении воюющих опровергнуть взводимые на них обвинения (много документов этого рода собрано Мозером в его "Beitr äge zu dem neuesten Europäischen Vö lkerrecht in Kriegs-Zeiten", Тюбинген, 1780). Личность мирных жителей уважается; имущество продолжает еще рассматриваться как законная добыча победителя, но обоюдный интерес заставляет входить иногда в сделку, по которой неприятель отказывается от принаддежащего ему права добычи, получая от населения определенный денежный выкуп (см. Контрибуция). Выкуп по-прежнему продолжает применяться ик военнопленным, но рядом с ним все более и более входит в употребление обычай размена по рангу и числу, с доплатой за непокрытый излишек. Соглашениями, заключенными во время войны, смягчается участь больных и раненых; точнее определяются права нейтральных в морской войне ("вооруженные нейтралитеты"). С конца XVIII в. входят в обычай реквизиции (см.). В это время к общеевропейской международной жизни примыкает Россия, введшая у себя постоянное войско и военное законодательство по западному образцу (см. Воинский устав, Военное и Военно-морское законодательство). Предшествующая историческая жизнь подготовила ее к усвоению выработанного западными народами П. войны. Русские военные обычаи не были суровее западно-европейских. Война начиналась объявлением ее врагу, которому возвращались заключенные с ним мирные договоры (ввержение крестных или докончальных грамот), причем начало войны иногда отлагалось до истечения месячного срока; был известен также и обычай Божьего мира. Соглашениями устанавливалась иногда неприкосновенность мирных жителей ("не воевати ляхом русское челяди ни Руси Лядьской" — соглашение 1229 г. между Даниилом Галицким и Конрадом Мазовецким), особенно купцов (договор Новгорода с Литвой 1440 г.), которых и обычай считает неприкосновенными ("хоти полки ходят, а гостю путь не затворен, гость идет на обе стороны без всяких зацепок" — говорят бояре Ивана III литовским послам). Пленные обращались в рабство, от которого их освобождало обращение в православие (по Судебнику, Уложению и Указу 1684 г.); но практика знала как выкуп (для выкупа русских пленных существовал "полоняничный сбор"), так и размен, а также полное обоюдное освобождение пленных по окончании войны без всяких расчетов (современная практика).

Успехи П. войны особенно заметны в XIX в., под влиянием космополитических и гуманистических стремлений, характеризующих школу естественного права в XVIII в. Строгое разграничение отношений публичного и частного права, в связи с отделением личности от государства, сказалось на П. войны усвоением положения, что "война есть отношение государства к государству, а не индивида к индивиду" (Порталис), и что врагами являются государства, а не частные лица (Руссо). Мысль эта была выводом из наблюдений над смягчившейся практикой войны, но затем, в свою очередь, оказала влияние на изменение П. войны. Из нее, как логическое требование, вытекало признание неприкосновенности мирного населения и частной собственности неприятеля: объектом войны должны были служить с этих пор лишь военные силы государства (комбатанты) и государственная собственность. Практика, однако, не сделала всех обусловливаемых этими началами логических выводов. Другое положение, получившее широкое признание в XIX в., было выставлено еще Монтескье, как основное требование международного права в формуле: "Народы во время войны должны причинять друг другу возможно меньше зла". К нему сводятся все мероприятия, направленные к гуманизации войны — запрещение всякой бесполезной жестокости, не вызываемой достижением ближайшей военной цели, а также смягчение участи военнопленных, больных и раненых воинов. Гуманизации войны в XIX в. значительно содействовал изменившийся состав войска, которое, благодаря введению всеобщей воинской повинности, из сословного превратилось в народное. В руках государства оно является одним из орудий воспитания народа; ему, поэтому, должна быть привита привычка уважать жизнь и имущество мирных граждан. Мирные нравы народа, в свою очередь, отражаются на войске, вышедшем из его среды, и налагают отпечаток гуманности на поведение каждого воина. Благотворное действие оказали также новейшие военные усовершенствования; сократив продолжительность войн, они препятствуют огрубению нравов и не дают развиться взаимному ожесточению. Прогресс П. войны в XIX в. проявился, наконец, в стремлении заменить шаткие и неясные нормы обычного права точными правилами, санкционированными в договорах между руководящими державами. С этих пор является возможность следить за последовательным ходом развития П. войны по актам международно-законодательного характера; раньше приходилось черпать его нормы из военной практики, внутреннего законодательства и случайных соглашений между отдельными государствами. Общими международными актами определены: парижской декларацией 1856 г. (см. Париж. мирный договор) — отношения воюющих и нейтральных держав в морской войне; женевской конвенцией 1864 г. (см.) — участь больных и раненых воинов во время сухопутной войны; С.-Петербургской кoнвeнцueй 1868 г. (см.) — употребление разрывных пуль. Сделана была даже попытка привести в систему все сухопутное П. войны. Пример такой кодификации уже существовал в полевой инструкции, составленной по поручению президента Линкольна, в 1863 г., проф. Либером (см.) для войск Северо-Американских Штатов и получившей, по обсуждении ее в особой военной комиссии, законодательную санкцию. Успешное применение ее в войне с южными штатами вызвало всеобщее доверие к ней и навело на мысль о возможности создать инструкцию, которая могла бы быть принята всеми государствами, как обязательный международный закон. Франко-прусская война 1870—71 гг. обратила внимание держав на неопределенность современных обычаев войны. По личной инициативе императора Александра II в 1874 г. созвана была брюссельская конференция, с целью кодифицировать законы и обычаи сухопутной войны; нормы морского военного права, по настоянию Англии, из программы конференции были исключены. На конференции, заседавшей с 15 (27) июля по 15 (27) августа, представлены были все более значительные государства Европы, в числе 15; среди представителей преобладал военный элемент. Русский проект, служивший программой, одни находили излишне гуманным, в ущерб свободе военных операций (Людер), другие упрекали в отсталости (Люкас). На конференции возобладало первое мнение. Особая комиссия выработала проект "Декларации о законах и обычаях войны", существенно изменив и сократив русский проект; но и в таком виде он не получил общего одобрения конференции, которая постановила все протоколы своих заседаний представить на усмотрение участвовавших в ней держав. Русское правительство, надеясь созвать новую конференцию, обратилось к последним с просьбой прислать свои замечания на проект декларации. За решительным отказом Англии от дальнейшего участия в пересмотре П. войны и ввиду событий на Балканском полуострове, мысль о созыве конференции была оставлена. Не имея обязательной силы в отношениях между государствами, брюссельская декларация оказала, однако, большое влияние на дальнейшее развитие П. войны, в смысле установления однообразной практики. На основании ее в отдельных странах выработаны инструкции, получившие законодательную санкцию, и составлены руководства для изучения П. войны в военно-учебных заведениях. В России указом 12 мая 1877 г. предписано было военному начальству "сообразоваться в своих распоряжениях с общим духом начал, выставленных Брюссельской конференцией 1874 г., насколько они применимы по отношению к Турции и согласны с особенной целью настоящей войны" (ст. 12). В то же время капит. Шуновским составлено было краткое руководство П. войны, в форме вопросов и ответов: "Законы и правила войны по международному праву" ("Военный Сборник", 1877, июнь). Рядом с проектом декларации по своему авторитету стоит "Руководство законов сухопутной войны" ("Manuel des lois de la guerre sur terre"), составленное комиссией института международная права (см.) и принятое единогласно в оксфордской сессии его, в 1880 г. "Оксфордское руководство" составлено на основании брюссельской декларации и полевых инструкций отдельных государств; оно выгодно отличается от них большей стройностью формы и полнотой содержания. Институт, имея в виду принятие его руководства отдельными правительствами в качестве готовой полевой инструкции, разослал его правительствам Европы и Америки и, до известной степени, достиг своей цели. Брюссельская декларация и оксфордское руководство являются лучшим выражением правовых взглядов нашего времени и в этом качестве могут быть рассматриваемы как наиболее авторитетный свод современного обычного П. сухопутной войны. В дальнейшем изложении дается его схема, дополненная правилами морской войны.

А. Начало войны и ее ближайшие последствия. Война есть вооруженное столкновение между государствами. Каковы бы ни были ее причины и цели, она в настоящее время безразлично подлежит действию одних и тех же норм права. Соблюдение последних является необходимым условием правомерности войны. Правомочие воевать (субъективное П. войны) имеет только государство, но, при известных условиях, его может получить и восставшая против правительства часть населения, еще не успевшая организоваться в особое государство. Оно дается в форме признания воюющей стороной, благодаря которому мятеж, караемый уголовным законом, превращается в законную, с международной точки зрения, войну, со всеми вытекающими из нее правами и обязанностями. Современное положительное право не требует формального объявления войны (см.) противнику, довольствуясь публичным заявлением правительства, обращенным к своим подданным и к нейтральным державам. В заявлении указываются мотивы, побудившие предпринять войну (обыкновенно — одни лишь формально-юридические поводы). Объявление войны нередко заменяется ультиматумом (см.). Точное констатирование начального момента войны весьма важно, но не всегда возможно. С наступлением войны прекращаются все дипломатические сношения между воюющими державами; у консулов отнимаются их полномочия (exequatur); охрана прав и интересов подданных, пребывающих в неприятельской стране, поручается представителю какой-нибудь нейтральной державы. Положительное право допускает поголовное изгнание подданных неприятеля (изгнание немцев из Франции в 1870 г. и греков из Турции в 1897 г.), но применение этой меры, редкое в войнах между цивилизованными государствами, является свидетельством крайнего возбуждения страстей. Иностранцам во всяком случае дается срок для выезда, имущество их остается неприкосновенным; неприятельские суда, находящиеся в территориальных водах противника и подлежавшие в прежнее время аресту (см. Эмбарго), свободно покидают страну. Вопрос о влиянии войны на международные обязательства воюющих держав не одинаково решается в литературе и на практике. Безусловно прекращаются договоры исключительно политического характера, и остаются в силе все договоры, устанавливающие нормы на случай войны или заключенные с участием и гарантией нейтральных держав. Прочие договоры практика считает прекратившимися и нуждающимися в возобновлении по окончании войны; но в литературе существует стремление признать их лишь приостановленными в своем действии на время войны.

В. Военные действия. I. Комбатанты. В войне принимает активное участие только вооруженная часть населения, так наз. комбатанты (сражающиеся). Только они имеют право на военные действия против неприятеля и могут наносить вред комбатантам противника средствами, дозволенными П. войны. Все остальное, так наз. мирное население (см.) только пассивно участвует в войне, неся ее тягости; оно обязано воздерживаться от всяких враждебных действий и под этим условием может рассчитывать на охрану своей жизни и имущества, а в противном случае этими же благами своими отвечает перед военно-уголовным судом неприятеля. Законными комбатантами признаются: 1) лица, служащие в войсках, входящих в состав постоянной военной организации государства (в армии и флоте), не исключая запасных войск (ландвер, см.) и ополчения государственного (см. соотв. статью; ландштурм, см.); 2) участвующие во вспомогательных партизанских отрядах (guerillas) — вольные стрелки (francs-tireurs) и другие добровольцы, при соблюдении след. условий: а) они должны иметь во главе ответственное лицо, b) носить мундир или иной видимый на расстоянии постоянный отличительный знак и c) открыто носить оружие. При современной военной организации (см. Комплектование армии и флота) государства не нуждаются в этих вспомогательных отрядах, так как все население, способное носить оружие, до 42—46-летнего возраста, зачисляется в ополчение. 3) В случае поголовного восстания (lev é e en masse) брюссельская декларация признает право комбатантов. За всем населением не занятой еще неприятелем территории, по собственному почину взявшимся за оружие для отражения приближающегося врага, если оно не успело организоваться и удовлетворить указанным выше условиям; от него требуется только обязательное для всех комбатантов соблюдение законов и обычаев войны. Поголовное восстание неблагоприятно отзывается на успехах П. войны: оно приводит в движение все недисциплинированные народные силы, ведет к крайнему возбуждению страстей и всевозможным эксцессам, возвращаясь к прежней практике войны, не различавшей мирных жителей от комбатантов. Как средство обороны, поголовное восстание не приносит большой пользы, ввиду значительной зависимости успеха войны от знакомства с военной техникой; к нему должно прибегать лишь как к последнему средству, могущему спасти страну от порабощения. В нем нуждаются слабые государства, не полагающиеся на свои организованные военные силы. На брюссельской конференции, поэтому, представители таких государств настаивали на признании прав комбатантов за участниками неорганизованного поголовного восстания, между тем как делегаты могущественных держав отстаивали интересы дисциплины и правового порядка, жертвуя правом обороны, в котором для себя не предвидели надобности. Среднее положение между комбатантами и мирным населением занимают так наз. пассивные комбатанты — лица, принадлежащие к apмиu: полковые священники, врачи, интендантские и другие чиновники военного ведомства, поставщики, маркитанты (см.). Они не вправе принимать активного участия в военных действиях, но всецело разделяют участь комбатантов; только врачебный и санитарный персонал, отмеченный знаком красного креста (см.), пользуется неприкосновенностью (см. Женевская конвенция). Теряют право комбатантов и подлежат бесконтрольной власти захватившего их неприятеля: мародеры (см.), дезертиры (см. Побег со службы), лазутчики (см.) и шпионы (см.), а равно и все комбатанты, виновные в нарушении П. войны. II. Средства, дозволенные П. войны, могут быть выведены из основного начала, формулированного СПб. конвенцией 1868 г., "что единственно законная цель, которую государства должны себе ставить в продолжение войны, есть ослабление военных сил неприятеля, и для достижения этого результата достаточно устранить от участия в сражениях возможно большее число человек", не причиняя им излишних страданий и не лишая их жизни. Главным средством воздействия на неприятеля служит открытая сила. Пользование ею должно быть ограничено указанными соображениями. Поэтому: 1) запрещается употребление оружия, без нужды отягчающего страдания лиц, уже неспособных сражаться (разрывные пули весом менее 400 г — на основании СПб. конвенции), или вызывающего неизбежную смерть (отравленное оружие); 2) не допускается умерщвление сдавшегося или обезоруженного неприятеля (в прежнее время практиковалось оповещение, что пощада не будет дана, и это значительно ожесточало борьбу); 3) употребление в войнах между цивилизованными государствами отрядов, составленных из полудиких племен, осуждается ввиду восстановления этим путем старой практики войны, со всеми ее зверствами; в положительном праве запрещения нет, но государство должно следить за тем, чтобы все его войска соблюдали законы и обычаи цивилизованной войны; 4) по отношению к укрепленным местам П. войны разрешает блокаду (см. Блокада военно-сухопутная), осаду (см. Осадная война) и бомбардирование (см.). Осажденные мирные жители разделяют участь комбатантов; церкви и общественные здания (библиотеки, музеи, учебные заведения, госпитали) не должны быть обстреливаемы, если не служат военнным целям. Особенно суровую практику ввели немцы во время войны 1870 г., не предупреждая жителей перед бомбардированием, направляя выстрелы не на одни только укрепления и не выпуская из осажденного места даже старцев, женщин и детей (исключение было сделано, по настоянию Швейцарии, только для Страсбурга); они хотели оказать через мирных жителей психическое давление на комбатантов. Эта практика имеет своих защитников (Ролэн-Жекмэн, Людер), которые находят ее даже более гуманной, так как смертью нескольких мирных граждан ускоряется сдача и спасается жизнь иногда многих тысяч комбатантов. Во время осады Парижа в 1870 г. Бисмарк не разрешил оставшимся в городе дипломатическим агентам сноситься со своими правительствами. Открытые города и селения подлежат атаке и бомбардированию лишь в том случае, если жители защищаются и оказывают сопротивление. Взятый штурмом город не может быть отдан войскам на разграбление. О блокаде морской см. соотв. ст. Кроме открытой силы на войне допускается и так наз. военная хитрость (см. соотв. статью; см. также Демонстрация военная), а равно шпионство и другие средства для получения сведений о расположении и состоянии неприятельских войск; но безусловно воспрещается вероломство (особенно изменническое убийство), употребление яда (тайно от неприятеля), злоупотребление парламентерским флагом и знаком красного креста. Лишенный возможности наносить вред, обезоруженный неприятель попадает в положение военнопленного (см.), ограниченного на время войны в свободе передвижения. Раненые и больные воины поставлены под особую охрану П. войны, вместе с врачебным и санитарным персоналом и зданиями, в которых помещаются (см. Женевская конвенция и Красный крест). Павшие на поле сражения тоже пользуются защитой П. войны: они не могут быть ограблены или изувечены и предаются земле лишь после того, как приняты все меры для констатирования их личности; отобранные у них документы и все другие сведения передаются их армии или правительству. III. Неприятельская собственность во время войны может подлежать уничтожению или захвату. Бесполезное истребление неприятельского имущества безусловно запрещается, но допускается разрушение его, являющееся неизбежным следствием военных операций или оправдываемое военной необходимостью; нейтральное имущество в этих случаях разделяет ту же участь. Захват и присвоение вещей, принадлежащих неприятелю, называется добычей (см.). Право добычи в сухопутной войне ограничено ныне собственностью государства; частная собственность признается неприкосновенной, исключая вооружения комбатантов. В морской войне начало неприкосновенности частной собственности мирных жителей не успело еще получить признания, и морская добыча, или приз (см.), широко практикуется в современных войнах. Для захвата имущества неприятеля на море снаряжаются каперы (см.) и крейсеры (см. Крейсерство), которым предоставлено право осмотра и обыска даже нейтральных судов (см. Осмотр кораблей). Отбитый у неприятеля приз носит название реприза (см.). Для суждения о законности сделанных призов, воюющими учреждаются особые призовые суды (см.). IV. Сношения между воюющими ("commer cia belli") строго регламентируются законодательством отдельных стран и допускаются, из опасения возможной измены, не иначе, как с особого каждый раз разрешения начальствующих лиц. Для беспрепятственного прохода через линии войск даются пропускные листы (sauf-conduits, licences), для охраны лиц, зданий и учреждений — охранные листы, или конвой (sauvegarde, salva guardia). Переговоры между воюющими ведутся через посредство парламентеров (см.), пользующихся неприкосновенностью. Договоры, обыкновенно носящие название картелей (см.), могут быть заключаемы в продолжение всей войны. Необходимость издавна установила требование верности данному слову и в отношениях между воюющими (fides etiam hosti servanda). Договоры, заключаемые военными властями, но обязывающие и правительства, чаще всего имеют своим предметом размен пленных, сдачу отряда или крепости (см. Капитуляция) и приостановку военных действий, или перемирие (см. Перемирие).

С. Особыми нормами регулируется положение страны, занятой неприятельскими войсками (военная оккупация); они определяют права и обязанности оккупанта по отношению к управлению страной, к лицам и имуществу, находящимся на занятой территории (см. Занятие неприятельской страны). Имущество может подлежать контрибуциям (см.) и реквизициям (см.).

D. Санкцией П. войны служат репрессалии (см.), направленные против его нарушителей; характер их на войне гораздо суровее, чем в мирное время, и обращаться к ним следует лишь в исключительных обстоятельствах, рискуя в противном случае вернуться к прежнему варварскому способу ведения войны. Пользование репрессалиями доведено было до крайних пределов германской армией в войне 1870—71 гг.

E. Окончание войны и заключение мира. Начатая война не всегда прекращается с устранением вызвавших ее причин; результаты успешной войны редко ограничиваются восстановлением и укреплением правоотношений, существовавших до войны; наступающий после войны мир обыкновенно изменяет старое право и создает новое. Война может окончиться: 1) покорением (debellatio), уничтожающим самостоятельное существование побежденного государства (см. Завоевание); 2) фактическим прекращением военных действгй (напр., война Испании с Францией в 1720 г., России с Персией — в 1801 г., Франции с Мексикой — в 1866 г.), причем молчаливым как бы согласием признается положение вещей, существующее в момент прекращения войны ("uti possidetis"), этот способ затрудняет определение момента перехода от военного времени к мирному, что невыгодно отражается на отношениях воюющих друг к другу и к нейтральным; рано или поздно отношения точнее определяются договором (дипломатические сношения между Францией и Мексикой восстановлены были лишь в 1881 г.), или же новая война прерывает фактически установившийся мир. 3) Наиболе обычный способ окончания войны — заключение мирного договора (об условиях его заключения см. Договоры международные), в котором воюющие стороны, соответственно результатам войны, определившим взаимное отношение их сил, регулируют на будущее время свои притязания, превращая их в защищенные правом блага. Окончательному мирному трактату иногда предшествует прелиминарный договор (см.). Мирный договор может ограничиться простым восстановлением мирных отношений ("paix pure et simple") на условиях, существовавших до войны (status quo ante bellum); но обыкновенно подробные постановления регулируют будущие взаимные отношения контрагентов. Эти постановления могут быть или общего характера (подразумеваемые и без формального указания в договоре) — прекращение военных действий, освобождение пленных, забвение (амнистия) всех правонарушений, гражданских и уголовыых, имеющих непосредственную связь с окончившейся войной, — или специального, в особенности: уступка территории (см. Завоевание), иногда под условием плебисцита (см.), уплата военных издержек (см. Контрибуция), возобновление прежних договоров и заключение новых, регулирование спорных вопросов, вызвавших войну. Для решения более сложных вопросов (напр., урегулирования границ) учреждаются специальные комиссии. Исполнение мирного трактата или отдельных его статей может быть гарантировано третьими державами (см. Гарантия международная) или временным занятием части территории войсками контрагента. В связи с окончанием войны юристы излагают обыкновенно и учение о постлиминиуме (см.). Особый отдел П. войны составляют отношения воюющих государств к нейтральным, или так наз. право нейтралитета (см. Нейтралитет).

Литература. Руководства по П. войны: Guеlle, "Pr é cis des lois de la guerre", (П., 1884); A. Pillet, " Droit de la guerre" (П., 1892—93); Bluntschli, "Das moderne Kriegsrecht d. civilisirten Staaten" (Нёрдлииген, 1866), переработанное в "Das moderne V ö lkerrecht" (3 изд., 1878); А. Morin, "Les lois relatives a la guerre... des pays civilis é s" (П., 1872); Lentner, "Das Recht im Kriege" (В., 1880); F. Dahn, "Das Kriegsrecht" (в "V ölkerrechtli che u. Staatsrechtliche Studien", Б., 1885); Resch, "Das moderne Kriegsrecht der civilisirten Staatenwelt" (3-e изд., Лпц., 1890); Gunter, "Outlines of military law and customs of war" (Л., 1897). Официальный характер носят: Пиуновский, "Законы и правила войны по международному праву" (СПб., 1877); Berti, "Le leggi della guerra terrestre" (Флор., 1882); "Manuel de droit international а l'usage des officiers de l'arm é e de terre" (П., 1884); Beer Portugael (Van den), "Het orloogsrecht" (1872); "Ратна Правила" (Белград, 1877). О руководстве института междунар. права см. "Annuaire de l'Institut de droit internat.", 1877—83 гг. Монографии: 1) об отношениях войны к праву, гуманности и культуре: Rettich, "Zur Theorie u. Geschichte des Rechts zum Kriege" (Штутг., 1888); S. Gemma, "La guerra e il diritto internazionale" (Болонья, 1893); Грабарь, "Война и международное право" ("Зап. Юрьев. Унив.", 1894); Прудон, "Война и мир" (М., 1864); Hartmann, "Kritische Versuche. II. Milit ärische Notwendigkeit und Humanitä t" (Б., 1878); Moynier et Appia, "La guerre et la charité " (Жен. и П., 1867); Lueder, "Recht und Grenze der Humanit ä t im Kriege" (Эрланген, 1880); Novicow, "La guerre et ses pr é tendus bienfaits" (П., 1894); G énéral Jung, "La guerre et la société " (П., 1889), J äh ns, "Ueber Krieg, Frieden und Kultur" (Б., 1893); Lasson, "Das Culturideal und der Krieg" (Б., 1868); Schlief, "Der Frieden in Europa" (Лпц., 1892); Brocher de la Fl échère, "Les ré volutions du droit, III. Les principes naturels du droit de la guerre" (П., 1878—83); G. Moynier, "Essai sur les caractères géné raux des lois de la guerre" (Жен., 1895); Molinari, "Grandeur et d é cadence de la guerre" (П., 1898); Блиох, "Будущая война в техническом, экономическом и политическом отношениях" (СПб., 1898). 2) По ucmopuu П, войны: Bluntschli, "Das Beuterecht im Krieg und das Seebeuterecht insbesondere" (Нёрдлинг., 1878); H. Иванов, "Характеристика международных отношений и международного права в историческом развитии. Вып. I "О значении П. войны" (Казань, 1874); Montague Bernard, "The growth of laws and usages of war" ("Oxford Essays", Л., 1856); L e tourneau, "La guerre dans les diverses races humaines" (П., 1895); Смирнов, "Развитие отношений завоевателей к покоренным на древнем Востоке" (Казань, 1887); Osenbr üggen, "D e iure belli et pacis Romanorum" (Лпц., 1836); Levy, "Beitr ä ge zum Kriegsrecht im Mutelalter" (Бресл. 1889); K. Th. Putter, "Beitr äge zur Vö lkerrechtsgeschichte" (Лпц., 1843); Nys, "Les origines du droit international" (П., 1894, стр. 44 — 263); Salvioli, "Diritto di guerra in Italia all'epoca dei communi" (Палермо, 1895); Huberti, "Gottesfrieden u. Landfrieden" (Ансбах, 1892); Fingado, "Einfluss des Christenthums auf Krieg u. Kriegf ü hrung" (1882); Triac, "Guerre et Christianisme" (П., 1896); Haneberg, "Das moslemische Kriegsrecht" (Мюнхен, 1871); "Хидая, комментарии мусульманского права" (перев. с англ. Н. И. Гродекова, Ташкент, 1893); Casenove, "La guerre et l'humanit é au 19-me siè cle" (П., 1869); Hetzel, "Die Humanisirung des Krieges in den leizten 100 Jahren" (Франкф. на О., 1891). О женевской конвенции Ивановский, "Женевская конвенция 10 (22) авг. 1864 г." (Каз., 1884); его же, "Женевская конвенция... и право войны" (Од., 1891); Lueder, "Die Genfer Convention" (Эрланг., 1876); Моуnier, "Etude sur la co nvention de Genè ve" (П., 1870); Olivi, "Cenui storici e critici sulla Convenzione di Ginevra" (Модена, 1879); Roszkowski, "O konwe n cyi genewskiej" (Львов, 1887); Bosco, "Le leggi di guerra e la Convenzione di Ginevra" (1884); Затлер, "Участь больных и раненых во время войны" (СПб., 1868); Базинер, "Женевск. конвенция" (К., 1872); Molnar, "Die Genfer Convention" (Лпц., 1887); "Bulletin international des Soci étés de secours aux militaires blessé s" — периодическое издание комитета попечительства о раненых (Женева, с 1869 г.). См. также Красный Крест. О брюссельской конференции 1874 г.: Ф. Мартенс, "Восточная война и брюссельская конференция 1874—78 r." (СПб., 1879); его же, "Брюссельская международная конференция 1874 г." ("Сборник Госуд. Знаний", т. I) и "Брюссельская декларация о законах и обычаях войны" ("Военный Сборник", 1875, июнь); Безобразов, "Брюссельская конференция для установления правил и обычаев войны" ("Сборн. Госуд. Знаний", т. II); Моnteil, "Le Congr è s de Bruxelles" (П., 1876); Holland, "A lecture on the Brussels Conference of 1874" (Оксф. и Л., 1876); Lucas, "La conf é rence internationale de Bruxelles etc." (П., 1874); его же, "Les actes de la C. de B. consid érés au double point de vue de la civilisation, de la guerre et de la codification gr aduelle du droit des gens" (П., 1876); Holland, "The progress toward a written law of war" (Л., 1881); G éné ral Tr. (Brialmont), "L'Angleterre et les petits Etats" (Брюс., 1874). 3) О начале войны и объявлении ее: Sainte-Croix "La déclaration de guerre et ses effets immé diats" (П., 1892); F é raud-Gоraud, "Des hostilit és sans dé claration de guerre" ("Revue de droit internat.", 1885, стр. 19); "Krieg ohne Kriegserkl ä rung. Ein Mahnruf" (Вена, 1885); Maurice, "Hostilities without declaration of war 1700—1870" (Л., 1883). 4) О комбатантах: Догель, "Юридическое положение личности во время сухопутной войны" (Каз., 1894); Guelle, "La guerre continentale et les personnes" (П., 1881); Grenauder, "Sur les conditions n écessaires selon le droit des gens pour avoir en guerre le droit d'être considéré et traité comme soldat" (перев. с швед. П., 1882); Lieber, "Guerillas and Guerilla Parties" (Нью-Йорк, 1872). 5) О военнопленных: Лохвицкий, "О пленных по древнему русскому праву" (М., 1855); Eichelmann, "Ueber die Kriegsgefangenschaft" (Дерпт, 1878); Kasparek, "Ueber die Kriegsgefangenschaft" ("Gr ü nhut's Zeitschrift", 1882); Romberg, "Des belligerents et des prisonniers de guerre" (Брюсс., 1894). 6) О завоевании: Pfeiffer, "Das Recht der Kriegseroberung in Beziehung auf Staats capitalien" (Кассель, 1823); Holtzendorff, "Eroberungen und Eroberungsrecht" (Б., 1872). О морской войне см. Морское право и Нейтралитет.

Право объявления войны и заключения мира. В конституционных монархиях право объявления войны и заключения мира принадлежит монарху. Эта прерогатива ограничивается тем, что фактически война может быть возбранена отказом палат утвердить сверхсметный кредит на войну; но правительство может на свой страх заключить заем или позаимствовать из государственного казначейства сумму, необходимую для ведения войны, а впоследствии представить палатам отчет об обстоятельствах, вызвавших объявление войны, и просить об утверждении его действий. Так, напр., война Пруссии с Австрией 1866 г. была ведена без согласия прусских палат, но впоследствии и объявление войны, и издержки на ее ведение были утверждены путем особого закона (Indemnit ä t). Относительно заключения мира королевская прерогатива ничем не стеснена; монарх может прекратить военные действия во всякое время, когда находит это согласным с интересами страны, но, конечно, под ответственностью министров, которые заключили мир. Если, затем, мирный трактат касается территориальных изменений или изменяет в чем-либо юридическое положение граждан, или затрагивает интересы торговли, то все такие перемены должны быть утверждены палатами: иначе они недействительны. В республиканских государствах П. объявления войны и заключения мира осуществляется исполнительной властью сообща с законодательной. Во Франции президент республики не может объявить войны без предварительного согласия обеих палат. Мирные трактаты получают силу закона не иначе, как по утверждении обеих палат. В Северо-Американских Соединенных Штатах право объявления войны и заключения мира принадлежат конгрессу. Отдельные штаты союза не пользуются этим правом. В России вопросы об объявлении войны и заключении мира поступают на предварительное рассмотреие государственного совета, "когда, по усмотрению обстоятельств, могут они подлежать предварительному общему соображению". О принятых мерах возвещается во всенародное сведение Высочайшими манифестами.