Дохмий

— название своеобразной стопы в греческой метрике. Она — восьмидольная, но обе ее части состоят друг с другом в отношении не 4:4, а 3:5 (метрическое обозначение ). В этом древняя теория согласна; разногласие касается вопроса, следует ли делить Д. на ямб с кретиком или на вакхей с ямбом . Правильность первого понимания доказывается: 1) композицией дохмических строф, особенно тем фактом, что среди примешиваемых к дохмиям стоп преобладают ямбы и кретики и 2) не так давно открытой музыкой к дохмическим строфам парода в "Оресте" Еврипида (посл. изд., в "Supplementum" к "Musici scriptores graeci rec. С. Janus", Лпц., 1899), удостоверившей ударение на первом кратком и втором долгом . Д. допускает следующие вольности: 1) иррациональный тезис, т. е. замену каждого краткого долгим, и 2) разрешение каждого из трех долгих; а так как эти вольности могут быть комбинированы, то получаются 32 различные схемы Д. Не все они одинаково употребительны: 1) иррациональный тезис в кретике представлялся особенно эффектным, существенно изменяющим характер стопы и требующим, поэтому, строфического соответствия; встречается он сравнительно нечасто; 2) разрешение второго долгого допускается только при одновременном разрешении первого (lex Engeriana). К загадочным особенностям Д. принадлежит его способность разрешать последний долгий не только в конце колена, но и в конце стиха, вопреки известному правилу, что последний слог стиха есть слог обоюдный (syllaba anceps) и в этом качестве разрешению не подлежит. Вследствие своего объема Д. сам по себе может быть коленом в строфической композиции. Для образования стихов Д. обыкновенно соединяются попарно. Дохмические строфы состоят либо из чистых дохмиев (строгие дохмические строфы), либо из Д. с примесью других размеров, среди которых преобладают ямбы и кретики. Дохмические строфы составляют особенность исключительно драматической поэзии; кроме трагедии и комедии мы встречаем их только в не так давно найденной александрийской песне покинутой девушки (посл. издание Crusius'a, в приложении к его изданию "Herondae mimiambi", Лпц., 1905; ср. Зелинский, "О новонайденной эротической поэме александрийской эпохи", "Филол. Обозр.", XI, 1897); но так как эта песня представляет из себя мим, то и она не является исключением. А так как в комедии дохмические строфы имеют явно пародический характер, то исконным и настоящим местонахождением дохмических строф является трагедия. Здесь они стоят особняком: им присущ характер крайней взволнованности, наивысшего напряжения пафоса. Их произносит, например, обезумевшие от ужаса женщины во время штурма Фив (Эсхил, "Семь вождей"), разъяренные побегом Ореста эриннии (Эсхил, "Евмениды"), Эдип тотчас после своего ослепления (Софокл, "Царь Эдип"), Креонт над трупом своего сына (Софокл, "Антигона"), хор при виде обезумевшего Ореста (Еврипид, "Орест"), вакханки в предчувствии мести (Еврипид, "Вакханки") и т. д. Употребление Д. ограничивается греческой драмой; в римскую он не перешел и на поэзию новейших народов никакого влияния не оказал. Все указанные особенности Д. и его своеобразное положение в тектонике драмы обратили на него усиленное внимание филологов: это едва ли не наиболее исследованный из всех лирических размеров. В русской филологической литературе ему посвятил два крупных исследования профессор Я. Денисов: "Дохмий" (1893) и "Д. у Эсхила" (1898; ср. рецензию Зелинского, "Журнале М. Н. Пр.", 1898, № 10, и ответ на эту рецензию автора, "Филологическое Обозрение", XIX, 1900; там же указана и прочая литература).